нѣсколько дней до смерти: исхудалый, съ горящими лихорадочнымъ огнёмъ глазами, съ всклокоченными волосами, обросшій бородой...
Присутствовавшіе при послѣднихъ минутахъ Бѣлинскаго разсказываютъ, что онъ, лежа уже безъ движенія и памяти, вдругъ вскочилъ съ сверкавшими глазами, сдѣлалъ нѣсколько шаговъ, проговорилъ невнятно, во съ энергіею какія-то слова и началъ па
дать; его поддержали, уложили въ постель, и черезъ четверть часа его уже не стало....(*).
Бѣлинскій умеръ 38 лѣтъ отъ роду, въ 1848 году, 26 мая, въ годовщину рожденія Пушкина, котораго онъ такъ горячо любилъ.
То была ещё новая жертва времени, ещё новая, невознаградимая потеря для Россіи, а между тѣмъ, только немногіе знали въ то время объ его смерти и только немногіе петербургскіе друзья провожали его бѣдный гробъ на Волково кладбище.
Бѣлинскій былъ женатъ. Вотъ что говоритъ объ этомъ О. И. Лажечниковъ въ своихъ запискахъ: «М. В. О , при вы
ходѣ своемъ изъ А. московскаго института, одною изъ лучшихъ его ученицъ, украшенная дарами природы и образованія, страст
но любившая литературу, жила нѣсколько времени у меня въ домѣ, въ Твери, въ 1832 году, занимаясь воспитаніемъ моихъ племяиницъ. Она носитъ имя Бѣлинскаго и можетъ гордиться нмъ»(**) Но Бѣлинскій женился уже но переѣздѣ въ Петербургъ.
Бѣлинскій отличался необыкновенно открытымъ, прямымъ характеромъ, и потому не терпѣлъ никакой напыщенности п натя
нутости. Позему онъ не любилъ и разнороднаго, малознакомаго в большаго общества, такъ что даже въ своемъ обычномъ кружку совершенно измѣнялся при появленіи какого ннСудь иоваго, неизвѣстнаго лица, впадалъ въ дурное расположеніе духа и переставалъ говорить. За то искренно былъ привязанъ ко всѣмъ своимъ друзьямъ и короткимъ знакомымъ. Когда болѣз
ненные припадки его затихали или не слишкомъ безпокоили его, онъ становился какъ то особенно ясенъ и свѣтелъ: его крот
кая, прямая, деликатная натура вся гакъ п отражалась въ его глазахъ Въ этп мунуты онъ былъ разговорчивъ, веселъ н остёръ. Но чтобы имѣть о Бѣлинскомъ полное понятіе, чтобы видѣть его во всёмъ блескѣ, надобво было видѣть и слышать его во время споровъ, которые онъ очень любилъ, такъ что когда съ нимъ никто не спорилъ, то ему было скучно. Какъ только разговоръ касался тѣхъ общественныхъ предметовъ н вопросовъ, которые живо затрогивалп Бѣлннскзго, онъ вдругъ выросталъ, слова его лились потокомъ, вся фигура дышала внутренней энергіей и силой. Свачала онъ говорилъ своимъ рѣ
шительнымъ, какъ бы разсерженнымъ тономъ, но чѣмъ дальше, тѣмъ болѣе онъ горячился, почти выходилъ изъ себя, лицо его по
дергивалось судорогами, глаза сверкали, голосъ дрожалъ, пока наконецъ кашель и отдышка не заставляли его умолкнуть. Со
бираясь нослѣ того съ силами, опъ то вставалъ и ходилъ по комнатѣ, то останавливался, скрестивъ па груди р\кн и устре
мивъ глаза въ того, съ кѣмъ говорилъ; а потомъ опять раз
ражался громовой рѣчью. Овъ пападалъ ва сзоего противника какъ человѣкъ, сознающій свою силу, мимоходомъ игралъ имъ, какъ соломепой, издѣвался, ставилъ его въ комическое поло
женіе и между тѣмъ продолжалъ развивать свою мысль сь энергіей поразительной. Бъ такія минуты трудно было узиать обы
кновенно застѣнчиваго, робкаго н неловкаго Бѣлинскаго(*), Вообще энтузіазмъ и увлеченія была въ природѣ Бѣлннскзго; во
вмѣстѣ съ тѣмъ слово и дѣло его были запечатлѣпы веобыквовевною добросовѣстностью. Каждое изъ своихъ литературныхъ убѣжденій онъ исчерпывалъ вполнѣ, не утаивая ничего, что въ нёмъ заключалось, н нс входя ни въ какія сдѣлки ии съ своею совѣстью, ни съ мнѣніями противниковъ^*). За то, въ свонхъ девежныхъ дѣлахъ онъ былъ страшно наивенъ и непрактиченъ.
Заключить самыя невыгодныя для себя условія съ редакторами и издателями—было его дѣломъ; заикнуться объ увеличеніи воз
награжденія—у него никогда недоставало смѣлости; иногда опъ принимался за экономію, отказывая себѣ даже въ необходимомъ,
то вдругъ прорывался и тратился на украшеніе своей комнаты(*** . Страсть къ чистотѣ и порядку была одною изъ отличи
тельныхъ чертъ его характера. Если кто-иибудь, бывало, оставитъ слѣды йогъ на его паркетѣ пли насоритъ у него сигароч
нымъ пепломъ, то Бѣлинскій иепремѣвво нахмурится и начнётъ ворчать. Прежде, чѣмъ сѣсть за работу, онъ самъ всякій разъ смахивалъ пыль со всѣхъ своихъ вещей въ кабинетѣ, нзъ которыхъ каждая стояла ва опредѣлённомъ мѣстѣ(****). Двѣ недѣли въ мѣсяцъ оиъ почти ие выпускалъ пера изъ рукъ и не от
ходилъ отъ своего стола; другія двѣ недѣли отдыхалъ, и въ это-то время любилъ иногда заняться съ пріятелями преферансомъ по самой маленькой цѣнѣ; онъ игралъ всегда съ увлече
ніемъ и очень ду іію(*****), Театръ составлялъ для Бѣлинскаго вѳобходпмость н онъ всегда выходилъ нзъ него или глубоко потрясёиный или раздражённый до крайности.
Кто коротко зиалъ Бѣлинскаго, тотъ не могъ не полюбить его всею душою; оиъ имѣлъ обаятельное вліяніе на всѣхъ ок
ружающихъ, потому что въ нёмъ пе было ничего искусствен
наго: всё было одна натура, открытая душа, доброе, благородное сердце, чуждое всякаго лукавства.
Изъ критическихъ статей, написанныхъ въ послѣднее время о сочиненіяхъ Бѣлаискаго, назовемъ: Ьгьлинсчіи, ачъ педа
гога—0. Малдера, (въ журналѣ «Учитель»IS61 г., Лс.Ѵлф, Ю п И) и Иплипспіп, пакъ моралистъ (въ Сыиѣ Отечества
IS62 г , К?\і XXXV—XUH).
Вь заключеніе считаемъ не лишнимъ замѣтить, что, кромѣ собранія сочиненій Бѣлинскаго, изданнаго въ 1859—1862 гг.
К. Солдатенковымъ п 11. Щепкинымъ, въ XII томахъ, въ концѣ прошедшаго года вышелъ (. истсмаіни аееісііі Указатель къ
этимъ сочиненіямъ, при помощи котораго можно нс только слѣдить за ходомъ идей Бѣлинскаго вообще, по п за спеціальнымъ развитіемъ сю повятій объ отдѣльныхъ предметахъ.
Р.
Нъ j\? 34 Рус. Художч Листка помѣщепъ видъ горы Эль
бруса самаго возвышеннаго пункта въ главномъ Кавказскомъ хребтѣ (съ картины профессора Л. Ф. Лагоріо).
(’) См Московскій Рѣетііпкъ 18*>9 г. № 17, стр. 212, п Сові>еменніікі. i860 г., Д г 1, стр. 301.
(“) Си іііпі ра-мо Станкевича, соч II. В. Анненкова, стр. 127.
(* *) Сч. Ро(поминанія о Бѣлинскомъ И. Панаева (Современника 180!! г., JV? 1, стр. 345). (’*“*) Тамъ ж-е, стр. 306.
( ****) См. Современникъ 1801 г., jn? 11, стр. 00.
(*) См. Современникъ I860 г., 1, стр. 372—373.
(**) См. Московскій Вѣстникъ 1859 г., № 17, стр. 212.
Одобрено ценсурою. С Петербургъ, 30-го Ноября 1802 года.
Въ ТипоггАФШ Губыііскаго Правленія.
Присутствовавшіе при послѣднихъ минутахъ Бѣлинскаго разсказываютъ, что онъ, лежа уже безъ движенія и памяти, вдругъ вскочилъ съ сверкавшими глазами, сдѣлалъ нѣсколько шаговъ, проговорилъ невнятно, во съ энергіею какія-то слова и началъ па
дать; его поддержали, уложили въ постель, и черезъ четверть часа его уже не стало....(*).
Бѣлинскій умеръ 38 лѣтъ отъ роду, въ 1848 году, 26 мая, въ годовщину рожденія Пушкина, котораго онъ такъ горячо любилъ.
То была ещё новая жертва времени, ещё новая, невознаградимая потеря для Россіи, а между тѣмъ, только немногіе знали въ то время объ его смерти и только немногіе петербургскіе друзья провожали его бѣдный гробъ на Волково кладбище.
Бѣлинскій былъ женатъ. Вотъ что говоритъ объ этомъ О. И. Лажечниковъ въ своихъ запискахъ: «М. В. О , при вы
ходѣ своемъ изъ А. московскаго института, одною изъ лучшихъ его ученицъ, украшенная дарами природы и образованія, страст
но любившая литературу, жила нѣсколько времени у меня въ домѣ, въ Твери, въ 1832 году, занимаясь воспитаніемъ моихъ племяиницъ. Она носитъ имя Бѣлинскаго и можетъ гордиться нмъ»(**) Но Бѣлинскій женился уже но переѣздѣ въ Петербургъ.
Бѣлинскій отличался необыкновенно открытымъ, прямымъ характеромъ, и потому не терпѣлъ никакой напыщенности п натя
нутости. Позему онъ не любилъ и разнороднаго, малознакомаго в большаго общества, такъ что даже въ своемъ обычномъ кружку совершенно измѣнялся при появленіи какого ннСудь иоваго, неизвѣстнаго лица, впадалъ въ дурное расположеніе духа и переставалъ говорить. За то искренно былъ привязанъ ко всѣмъ своимъ друзьямъ и короткимъ знакомымъ. Когда болѣз
ненные припадки его затихали или не слишкомъ безпокоили его, онъ становился какъ то особенно ясенъ и свѣтелъ: его крот
кая, прямая, деликатная натура вся гакъ п отражалась въ его глазахъ Въ этп мунуты онъ былъ разговорчивъ, веселъ н остёръ. Но чтобы имѣть о Бѣлинскомъ полное понятіе, чтобы видѣть его во всёмъ блескѣ, надобво было видѣть и слышать его во время споровъ, которые онъ очень любилъ, такъ что когда съ нимъ никто не спорилъ, то ему было скучно. Какъ только разговоръ касался тѣхъ общественныхъ предметовъ н вопросовъ, которые живо затрогивалп Бѣлннскзго, онъ вдругъ выросталъ, слова его лились потокомъ, вся фигура дышала внутренней энергіей и силой. Свачала онъ говорилъ своимъ рѣ
шительнымъ, какъ бы разсерженнымъ тономъ, но чѣмъ дальше, тѣмъ болѣе онъ горячился, почти выходилъ изъ себя, лицо его по
дергивалось судорогами, глаза сверкали, голосъ дрожалъ, пока наконецъ кашель и отдышка не заставляли его умолкнуть. Со
бираясь нослѣ того съ силами, опъ то вставалъ и ходилъ по комнатѣ, то останавливался, скрестивъ па груди р\кн и устре
мивъ глаза въ того, съ кѣмъ говорилъ; а потомъ опять раз
ражался громовой рѣчью. Овъ пападалъ ва сзоего противника какъ человѣкъ, сознающій свою силу, мимоходомъ игралъ имъ, какъ соломепой, издѣвался, ставилъ его въ комическое поло
женіе и между тѣмъ продолжалъ развивать свою мысль сь энергіей поразительной. Бъ такія минуты трудно было узиать обы
кновенно застѣнчиваго, робкаго н неловкаго Бѣлинскаго(*), Вообще энтузіазмъ и увлеченія была въ природѣ Бѣлннскзго; во
вмѣстѣ съ тѣмъ слово и дѣло его были запечатлѣпы веобыквовевною добросовѣстностью. Каждое изъ своихъ литературныхъ убѣжденій онъ исчерпывалъ вполнѣ, не утаивая ничего, что въ нёмъ заключалось, н нс входя ни въ какія сдѣлки ии съ своею совѣстью, ни съ мнѣніями противниковъ^*). За то, въ свонхъ девежныхъ дѣлахъ онъ былъ страшно наивенъ и непрактиченъ.
Заключить самыя невыгодныя для себя условія съ редакторами и издателями—было его дѣломъ; заикнуться объ увеличеніи воз
награжденія—у него никогда недоставало смѣлости; иногда опъ принимался за экономію, отказывая себѣ даже въ необходимомъ,
то вдругъ прорывался и тратился на украшеніе своей комнаты(*** . Страсть къ чистотѣ и порядку была одною изъ отличи
тельныхъ чертъ его характера. Если кто-иибудь, бывало, оставитъ слѣды йогъ на его паркетѣ пли насоритъ у него сигароч
нымъ пепломъ, то Бѣлинскій иепремѣвво нахмурится и начнётъ ворчать. Прежде, чѣмъ сѣсть за работу, онъ самъ всякій разъ смахивалъ пыль со всѣхъ своихъ вещей въ кабинетѣ, нзъ которыхъ каждая стояла ва опредѣлённомъ мѣстѣ(****). Двѣ недѣли въ мѣсяцъ оиъ почти ие выпускалъ пера изъ рукъ и не от
ходилъ отъ своего стола; другія двѣ недѣли отдыхалъ, и въ это-то время любилъ иногда заняться съ пріятелями преферансомъ по самой маленькой цѣнѣ; онъ игралъ всегда съ увлече
ніемъ и очень ду іію(*****), Театръ составлялъ для Бѣлинскаго вѳобходпмость н онъ всегда выходилъ нзъ него или глубоко потрясёиный или раздражённый до крайности.
Кто коротко зиалъ Бѣлинскаго, тотъ не могъ не полюбить его всею душою; оиъ имѣлъ обаятельное вліяніе на всѣхъ ок
ружающихъ, потому что въ нёмъ пе было ничего искусствен
наго: всё было одна натура, открытая душа, доброе, благородное сердце, чуждое всякаго лукавства.
Изъ критическихъ статей, написанныхъ въ послѣднее время о сочиненіяхъ Бѣлаискаго, назовемъ: Ьгьлинсчіи, ачъ педа
гога—0. Малдера, (въ журналѣ «Учитель»IS61 г., Лс.Ѵлф, Ю п И) и Иплипспіп, пакъ моралистъ (въ Сыиѣ Отечества
IS62 г , К?\і XXXV—XUH).
Вь заключеніе считаемъ не лишнимъ замѣтить, что, кромѣ собранія сочиненій Бѣлинскаго, изданнаго въ 1859—1862 гг.
К. Солдатенковымъ п 11. Щепкинымъ, въ XII томахъ, въ концѣ прошедшаго года вышелъ (. истсмаіни аееісііі Указатель къ
этимъ сочиненіямъ, при помощи котораго можно нс только слѣдить за ходомъ идей Бѣлинскаго вообще, по п за спеціальнымъ развитіемъ сю повятій объ отдѣльныхъ предметахъ.
Р.
Нъ j\? 34 Рус. Художч Листка помѣщепъ видъ горы Эль
бруса самаго возвышеннаго пункта въ главномъ Кавказскомъ хребтѣ (съ картины профессора Л. Ф. Лагоріо).
(’) См Московскій Рѣетііпкъ 18*>9 г. № 17, стр. 212, п Сові>еменніікі. i860 г., Д г 1, стр. 301.
(“) Си іііпі ра-мо Станкевича, соч II. В. Анненкова, стр. 127.
(* *) Сч. Ро(поминанія о Бѣлинскомъ И. Панаева (Современника 180!! г., JV? 1, стр. 345). (’*“*) Тамъ ж-е, стр. 306.
( ****) См. Современникъ 1801 г., jn? 11, стр. 00.
(*) См. Современникъ I860 г., 1, стр. 372—373.
(**) См. Московскій Вѣстникъ 1859 г., № 17, стр. 212.
Одобрено ценсурою. С Петербургъ, 30-го Ноября 1802 года.
Въ ТипоггАФШ Губыііскаго Правленія.