ГЛАВА I.

Постановка задачи.
Въ обширной литературѣ мемуаровъ, какъ извѣстно, не претендующей на титулъ художественной, не трудно однако найти такіе мемуары, которые производятъ впечатлѣніе художествен
ное, и даже такіе, которые по праву могутъ быть разсматриваемы не какъ простая копія дѣйствительности, а какъ ея худо
жественное обобщеніе и истолкованіе. Къ числу таковыхъ въ
нашей русской литературѣ относятся «Семейная хроника» С. Т. Аксакова и «Былое и Думы» Герцена.
На вопросъ: гдѣ таится и къ чему сводится та характерная черта, въ силу которой художественные мемуары должны быть отличаемы отъ произведеній настоящаго искусства? нужно отвѣтить такъ: эту черту слѣдуетъ искать не въ самихъ мемуарахъ, не въ самихъ образахъ, въ нихъ воспроизведенныхъ, которые зачастую равно ничѣмъ не отличаются отъ образовъ искусства, а въ личныхъ намѣреніяхъ авторовъ. Мемуаристъ не задается цѣлью творить, обобщать дѣйствительность, создавать типичные образы: его задача—разсказать свою жизнь, передать свои впечатлѣнія, сфотографировать тотъ уголокъ дѣйствительности, который ему знакомъ. Но если у него есть даръ художественнаго обобщенія, то образы, которые онъ рисуетъ, легко могутъ выйти художественными, даже безъ всякой съ его стороны преднамѣренности. Такъ и вышло у Аксакова и Герцена. Въ «Былое и Думы» (помимо другихъ сторонъ этого поистинѣ великаго произведенія) найдутся образы несомнѣнно художественные (какъ напр, фигура отца автора).
Мемуаристъ съ художественнымъ даромъ—это тотъ-же художникъ, но только ограниченный въ своемъ творчествѣ рамками дѣйствительности, которыя онъ самъ себѣ поставилъ.