«съ такимъ однакожъ счетоводствомъ, говоритъ Коммиссія, что ничего не добьешься».
По мнѣнію Временной Коммиссіи, едва ли и половина этихъ боенъ была занята работой круглый годъ; остальныя «существовали только на случай наплыва рогатаго скота и работали весь
ма рѣдко». Размѣръ убоя въ заведеніяхъ, занятыхъ круглый годъ,
былъ далеко не одинаковъ. Въ нѣкоторыхъ, по полидейскимъ свѣдѣніямъ, убивалось около ста головъ крупнаго скота въ не
дѣлю мясоѣда, въ другихъ убой за то же время доходилъ до четырехъ тысячъ.
Постоянной таксы за убой не было. Она опредѣлялась каждый разъ взаимнымъ соглашеніемъ между хозяиномъ бойни и лицомъ, нуждавшимся въ его услугахъ, и колебалась въ предѣлахъ
отъ 75 коп. до полутора рублей за голову крупнаго скота. Въ свѣдѣніяхъ о дѣятельности скотопригоннаго двора дано было и объяснение подобнымъ колебаніямъ: «когда убой рогатаго скота значителенъ, тогда и дороже. Это бываетъ въ осеннее время, когда начинается солка парныхъ мясовъ».
Ветеринарный надзоръ за всѣми бойнями былъ распредѣленъ между четырьмя правительственными ветеринарами, изъ которыхъ трое не несли никакой обязанности, кромѣ этой; тѣмъ не менѣе можно сказать, что надзоръ за убоемъ скота ограни
чивался въ сущности лишь осмотромъ подозрительныхъ на чуму гуртовъ. Да и о надзорѣ этого рода не приходится говорить серьезно, такъ какъ только съ 1885 года было введено термо
метрическое изслѣдованіе тѣхъ гуртовъ, въ которыхъ при выгрузкѣ или на скотопригонномъ дворѣ обнаруживалась чума. До этого же времени изъ подозрительныхъ по чумѣ гуртовъ выбирались только тѣ животныя, у которыхъ чумные симптомы броса
лись въ глаза. Ихъ уничтожали, т. е. убивали и закапывали, а остальныхъ животныхъ попросту предназначали къ немедленному
убою, который на дѣлѣ происходилъ черезъ день и даже черезъ два послѣ осмотра. Между тѣмъ, въ зачумленныхъ гуртахъ на другой день могли быть обнаружены новыя заболѣванія въ состояніи предвестниковъ, а на третій—въ полномъ цвѣтеніи бо
лезни. Такое обнаруженіе было возможно только на бойняхъ, но здѣсь-то ветеринарный надзоръ и не могъ осуществиться: каждо
му ветеринару поручалась группа мѣстъ убоя и въ то время,
когда онъ присутствовалъ на одной изъ боенъ, въ другихъ убой шелъ полнымъ ходомъ.
Такъ обстояло дѣло съ чумой. Въ случаяхъ какихъ-либо иныхъ инфекціонныхъ болѣзней, которыя бы и удалось случайно обнаружить, ветеринарный врачъ оказывался въ положеніи пассивнаго зрителя предстоящихъ заболѣваній среди населенія отъ
По мнѣнію Временной Коммиссіи, едва ли и половина этихъ боенъ была занята работой круглый годъ; остальныя «существовали только на случай наплыва рогатаго скота и работали весь
ма рѣдко». Размѣръ убоя въ заведеніяхъ, занятыхъ круглый годъ,
былъ далеко не одинаковъ. Въ нѣкоторыхъ, по полидейскимъ свѣдѣніямъ, убивалось около ста головъ крупнаго скота въ не
дѣлю мясоѣда, въ другихъ убой за то же время доходилъ до четырехъ тысячъ.
Постоянной таксы за убой не было. Она опредѣлялась каждый разъ взаимнымъ соглашеніемъ между хозяиномъ бойни и лицомъ, нуждавшимся въ его услугахъ, и колебалась въ предѣлахъ
отъ 75 коп. до полутора рублей за голову крупнаго скота. Въ свѣдѣніяхъ о дѣятельности скотопригоннаго двора дано было и объяснение подобнымъ колебаніямъ: «когда убой рогатаго скота значителенъ, тогда и дороже. Это бываетъ въ осеннее время, когда начинается солка парныхъ мясовъ».
Ветеринарный надзоръ за всѣми бойнями былъ распредѣленъ между четырьмя правительственными ветеринарами, изъ которыхъ трое не несли никакой обязанности, кромѣ этой; тѣмъ не менѣе можно сказать, что надзоръ за убоемъ скота ограни
чивался въ сущности лишь осмотромъ подозрительныхъ на чуму гуртовъ. Да и о надзорѣ этого рода не приходится говорить серьезно, такъ какъ только съ 1885 года было введено термо
метрическое изслѣдованіе тѣхъ гуртовъ, въ которыхъ при выгрузкѣ или на скотопригонномъ дворѣ обнаруживалась чума. До этого же времени изъ подозрительныхъ по чумѣ гуртовъ выбирались только тѣ животныя, у которыхъ чумные симптомы броса
лись въ глаза. Ихъ уничтожали, т. е. убивали и закапывали, а остальныхъ животныхъ попросту предназначали къ немедленному
убою, который на дѣлѣ происходилъ черезъ день и даже черезъ два послѣ осмотра. Между тѣмъ, въ зачумленныхъ гуртахъ на другой день могли быть обнаружены новыя заболѣванія въ состояніи предвестниковъ, а на третій—въ полномъ цвѣтеніи бо
лезни. Такое обнаруженіе было возможно только на бойняхъ, но здѣсь-то ветеринарный надзоръ и не могъ осуществиться: каждо
му ветеринару поручалась группа мѣстъ убоя и въ то время,
когда онъ присутствовалъ на одной изъ боенъ, въ другихъ убой шелъ полнымъ ходомъ.
Такъ обстояло дѣло съ чумой. Въ случаяхъ какихъ-либо иныхъ инфекціонныхъ болѣзней, которыя бы и удалось случайно обнаружить, ветеринарный врачъ оказывался въ положеніи пассивнаго зрителя предстоящихъ заболѣваній среди населенія отъ