фигуры Іосифа II, Екатерины II, Питта, Герцберга,—все это, какъ бы съ общаго согласія, было отодвинуто въ тѣнь. А между тѣмъ французская революція не родилась непримѣтной и оди
нокой; она не росла среди всеобщаго молчанія, въ пустомъ пространствѣ исторіи. Напротивъ, именно потому, что она прои
зошла изъ необычайнаго стеченія обстоятельствъ, произведенныхъ всѣми вѣками и всѣми народами, дѣйствіе ея и было такъ
могущественно на судьбы земного шара. Въ этомъ и состоялъ ея доминирующiй характеръ: не примѣтить этого характера значило не понять революціи.
Поэтому надо сказать, возвращаясь за нѣсколько лѣтъ назадъ, среди какихъ событій произошло это безпримѣрное событіе и каковы были, къ этотъ торжественный часъ исторіи, первыя содроганія Европы.
Когда во Франціи открылись генеральные штаты, прошло уже почти три года съ кончины Фридриха II, который оставилъ своему преемнику прославленную имъ и тяжелую корону. Преемникомъ этимъ былъ Фридрихъ-Вильгельмъ II, тотъ самый, ко
торый, какъ Агамемнонъ современныхъ королей, долженъ былъ первый вступить въ гомерическую войну государей противъ революціи и открыть дорогу во Францію ихъ арміямъ.
При извѣстіи о смерти Фридриха, онъ поѣхалъ въ Потсдамъ, велѣлъ свести себя къ останкамъ великаго человѣка и долго созерцалъ ихъ съ задумчивымъ видомъ... Въ первое время новый король показалъ себя справедливымъ. Онъ уплатилъ долж
ные еврею Ефраиму двѣсти тысячъ талеровъ; даровалъ свободу
хлѣбный торговлѣ; заботился о несчастныхъ; украшалъ себя девизомъ своего ордена (Чернаго Орла) suum cuique,—девизомъ, къ которому поляки по законной мести прибавили, послѣ раздѣла, слово rapuit 1). Но вскорѣ появились два указа, возвѣ
сгившіе новому духу присутствіе врага. Одинъ изъ этихъ указовъ подчинялъ мысль духовной цензурѣ; другой осуждалъ на молчаніе тѣхъ деистовъ, тѣхъ натуралистовъ, тѣхъ философовъ, которымъ такъ покровительствовалъ покойный монархъ. Пруссія тогда начала тревожиться: стало ясно, что Фридрихъ II умеръ!
1) L. P. Ségur, Tableau historique et politique de l’Europe, t. I, p. 60, 3 édit; Paris, 1786.
ной. Однако, паденіе въ Голландіи штатгальтерства, преслѣ
нокой; она не росла среди всеобщаго молчанія, въ пустомъ пространствѣ исторіи. Напротивъ, именно потому, что она прои
зошла изъ необычайнаго стеченія обстоятельствъ, произведенныхъ всѣми вѣками и всѣми народами, дѣйствіе ея и было такъ
могущественно на судьбы земного шара. Въ этомъ и состоялъ ея доминирующiй характеръ: не примѣтить этого характера значило не понять революціи.
Поэтому надо сказать, возвращаясь за нѣсколько лѣтъ назадъ, среди какихъ событій произошло это безпримѣрное событіе и каковы были, къ этотъ торжественный часъ исторіи, первыя содроганія Европы.
Когда во Франціи открылись генеральные штаты, прошло уже почти три года съ кончины Фридриха II, который оставилъ своему преемнику прославленную имъ и тяжелую корону. Преемникомъ этимъ былъ Фридрихъ-Вильгельмъ II, тотъ самый, ко
торый, какъ Агамемнонъ современныхъ королей, долженъ былъ первый вступить въ гомерическую войну государей противъ революціи и открыть дорогу во Францію ихъ арміямъ.
При извѣстіи о смерти Фридриха, онъ поѣхалъ въ Потсдамъ, велѣлъ свести себя къ останкамъ великаго человѣка и долго созерцалъ ихъ съ задумчивымъ видомъ... Въ первое время новый король показалъ себя справедливымъ. Онъ уплатилъ долж
ные еврею Ефраиму двѣсти тысячъ талеровъ; даровалъ свободу
хлѣбный торговлѣ; заботился о несчастныхъ; украшалъ себя девизомъ своего ордена (Чернаго Орла) suum cuique,—девизомъ, къ которому поляки по законной мести прибавили, послѣ раздѣла, слово rapuit 1). Но вскорѣ появились два указа, возвѣ
сгившіе новому духу присутствіе врага. Одинъ изъ этихъ указовъ подчинялъ мысль духовной цензурѣ; другой осуждалъ на молчаніе тѣхъ деистовъ, тѣхъ натуралистовъ, тѣхъ философовъ, которымъ такъ покровительствовалъ покойный монархъ. Пруссія тогда начала тревожиться: стало ясно, что Фридрихъ II умеръ!
1) L. P. Ségur, Tableau historique et politique de l’Europe, t. I, p. 60, 3 édit; Paris, 1786.
Былъ 1786 годъ, и Европа въ ту эпоху казалась спокой
ной. Однако, паденіе въ Голландіи штатгальтерства, преслѣ