УЧРЕДИТЕЛЬНОЕ СОБРАНИЕ.

I.

Причины революции.

При старом порядке над нацией господствовали дворяне, церковь а король. Благодаря развитию французской монархии, дворяне малопо-малу утратили то могущество, которое было свойственно им в сред
ние века; они перестали быть чуть ли не суверенами, и знатнейшие из них превратились из мятежных вассалов в высших придворных. Однако они все еще пользовались весьма значительными привилегиями.
Хотя королевская юстиция чрезвычайно урезала и ограничила вотчинные суды однако, последние все еще продолжали существовать. Судебные функции перешли от судей, назначаемых сеньорами, к коро
левским судьям прежде всего в больших ленах; но в мелких ленах, в небольших дворянских имениях, еще сохранилась юрисдикция сеньоров. Правда, когда дело шло о такого рода процессах, которые непо
средственно не касались феодальных прав, функции назначаемого сеньором судьи сводились к констатированию преступлений и к первоначальному дознанию. Однако и это имело важное значение. Кроме того, судьи, назначаемые сеньорами, разбирали по существу дела все тяжбы, имевшие касательство к феодальным правам, а эти права были столь многообразны и сложны и находились в столь тесной связи со всею системою собственности и меновых операций, что в действитель
ности компетенция судьи, назначаемого сеньором, была весьма обширна. Если читатель представит себе, что нынешние мировые судьи выполняют, когда дело идет о некоторых категориях процессов, еще и функции теперешних судов первой инстанции, то у него составится до
вольно точное понятие о компетенции назначаемых сеньорами судей накануне революции.
Почти вся убогая деревенская жизнь с ее повседневными происшествиями, с ее мелочными и докучливыми столкновениями подле
жала их ведению, а, следовательно, и находилась в зависимости от назначавших их сеньоров. Итак, этим последним принадлежала вер
ховная юрисдикция, поскольку дело шло о решении феодальных тяжб, в которых сами они являлись заинтересованною стороною. Именно благодаря этой верховной юрисдикции дворянам и удалось, в особен
ности в течение последней трети XVIII столетия, отобрать у сельского населения достояние „общин , то, что мы называем теперь общинными