У графа было съ десятокъ посетителей: студенты, семинаристы, пожилые и серьезные господа ученаго типа, молодыя дѣвицы изъ учащихся и простые рабочее изъ слесарей и фабричныхъ.
Когда я вошелъ, JI. Н. поздоровался со мною, поправнлъ мое обращение къ нему «ваше сіятельство», замѣтивъ мнѣ серьезно, что его зовутъ «Львомъ Николаевичемъ и только».
— Безъ всякаго сіятельства, которое придумано людьми для низменныхъ цѣлей.
ся. Одинъ изъ двухъ семинаристовъ держалъ въ родѣ покаянной рѣчи и разсказывалъ о томъ, какъ онъ жилъ дурно (съ подробностями о непотребныхъ дѣлахъ) и о томъ, какъ онъ хотелъ кончить семинарію только для того, ,чтобы составить карьеру и добыть легкую жизнь, какъ это делаютъ люди его сословія, но что
потомъ, ръ самомъ разгарѣ его дурной жизни и ожесточенія сердца, ему было видѣніе или какое-то оза
реніе, словомъ, дао-то особенное,; отъ чего онъ сразу понялъ и истину, и ложь своей жизни.
Л. Н., казалось, тяготился покаянной рѣчъю семинариста. Но семинаристъ, Видно, не замѣчалъ этого и продолжалъ свою исторію.
— Теперь, Л. Н., — говорилъ онъ,—я рѣшилъ исправить свою жизнь , рѣшилъ не учиться тому, даобы обманывать народъ и жить; на его шеѣ... Только вы помогите мнѣ покончить съ моею старою жизнью.
Когда я вошелъ, JI. Н. поздоровался со мною, поправнлъ мое обращение къ нему «ваше сіятельство», замѣтивъ мнѣ серьезно, что его зовутъ «Львомъ Николаевичемъ и только».
— Безъ всякаго сіятельства, которое придумано людьми для низменныхъ цѣлей.
Затѣмъ указалъ мнѣ на свободное мѣсто на одномъ изъ двухъ кожаныхъ креселъ, и разговоръ продолжал
ся. Одинъ изъ двухъ семинаристовъ держалъ въ родѣ покаянной рѣчи и разсказывалъ о томъ, какъ онъ жилъ дурно (съ подробностями о непотребныхъ дѣлахъ) и о томъ, какъ онъ хотелъ кончить семинарію только для того, ,чтобы составить карьеру и добыть легкую жизнь, какъ это делаютъ люди его сословія, но что
потомъ, ръ самомъ разгарѣ его дурной жизни и ожесточенія сердца, ему было видѣніе или какое-то оза
реніе, словомъ, дао-то особенное,; отъ чего онъ сразу понялъ и истину, и ложь своей жизни.
Л. Н., казалось, тяготился покаянной рѣчъю семинариста. Но семинаристъ, Видно, не замѣчалъ этого и продолжалъ свою исторію.
— Теперь, Л. Н., — говорилъ онъ,—я рѣшилъ исправить свою жизнь , рѣшилъ не учиться тому, даобы обманывать народъ и жить; на его шеѣ... Только вы помогите мнѣ покончить съ моею старою жизнью.