Но въ виду того, что самъ Ж. не помѣщалъ ихъ въ собраніяхъ своихъ стихотвореній и что у II. есть подобные же заказные стихи, я считаю возможнымъ, что они написаны Пушкинымъ и исправлены Жуковскимъ. Изъ другихъ любопытны наброски Пу
шкину (стр. 68), начало перевода Шекспировской „Мѣры за мѣру“ (стр. 71) и строчки въ стихотвореніи „Полководецъ11 (стр. 73),
опущенныя Пушкинымъ, вѣроятно, какъ ослабляющія нынѣшній конецъ стихотворенія: „О, люди, жалкій родъ“ и пр. Нѣкоторыя стихотворенія врядъ ли принадлежать Пушкину—но мы рѣшили воспроизвести все, что Анненковъ, хотя бы и ошибочно, считалъ Пушкинскимъ. Въ слѣдующемъ II отдѣлѣ среди собственноручныхъ черновыхъ нисемъ поэта отмѣтимъ доселѣ неизвѣстныя (частью можетъ быть и неотправленныя) письма А. П. Ермолову, И. Т. Калашникову, Д. Н. Бантышу—Каменскому, И. И. Лажечни


кову, А. Л. Крылову, кн. М. А. Дондукову-Корсакову и А. О. Смир


новой. Всѣ эти письма, равно какъ письма Бенкендорфу, падаютъ на 1830—1836 годы—періодъ жизни Пушкина, наименѣе изслѣдованный. Проектъ изданія записокъ А. П. Ермолова, едва
ли не единственнаго явно будирующаго военнаго протестанта при императорѣ Николаѣ Павловичѣ (ср.крыловскую басню „Булатъ ), занятія русской исторіей, борьба съ цензурой, терзанія ревности и трагически-пророческая цитата на латинскомъ (стр. 120)—вотъ глав
ный ихъ темы. Доброе сердце поэта заставляетъ его сочинить прошеніе отъ имени вдовы умершаго товарища Шишкова на имя
несимпатичнаго поэту С. С. Уварова. Письма Бенкендорфу въ чистовыхъ оригиналахъ хранятся, какъ мы слышали, въ архивѣ
упраздненнаго III отдѣленія и войдутъ въ академическое изданіе сочинепій Пушкина, но наши черновыя любопытны по зачеркнутымъ и съ болынимъ трудомъ возстановленнымъ варіантамъ. Тя
желое матеріальное положеніе, цензурныя препятствія и другія условія вынуждали поэта обращаться къ могущественному шефу жандармовъ, столь ему несимпатичному. Въ зачеркнутыхъ строчкахъ ясно выступаетъ весь процессъ переживаемыхъ поэтомъ во время нисанія ощущеній: видно, какъ онъ остерегается невольно впасть въ искренность тамъ, гдѣ требовалось только оффиціальное отношеніе къ дѣлу.


Одинъ изъ варіантовъ письма Бенкендорфу, по нашему мнѣ