даже дѣлали все, чтобъ помѣшать существованію такой идеи. Конечно, гг. преподаватели, которые, за свой страхъ, выходили изъ рамокъ офиціальныхъ программъ, вѣроятно, не скучали, проходя съ учениками „скучные отдѣлы,—
вѣроятно, и ученики находили „интересъ“ въ ихъ урокахъ, когда каждое, повидимому, случайное, оторванное явленіе, пріобрѣтало, въ объясненіяхъ такого учителя, историческій смыслъ, но надо сознаться, что такія самостоятельный „расширенія программы часто бывали очень затруднитель

ными. Одно изъ первыхъ и главныхъ—отсутствіе подходящихъ пособій. Хотѣлось бы думать, что, выпуская соста

вленный по новой программѣ учебникъ, я этимъ слабымъ опытомъ иду навстрѣчу назрѣвшей потребности нашей шко
лы сдѣлать болѣе „интереснымъ изученіе историческихъ судебъ родного слова.

Предисловіе ко 2-ому изданію.

Выпуская нынѣ въ свѣтъ второе, исправленное и дополненное изданіе ІІ-ой части моей „Исторіи русской словесности14, считаю своимъ долгомъ выразить свою благодар
ность всѣмъ тѣмъ, кто сдѣлалъ мнѣ письменныя или устныя указанія на промахи перваго изданія.
Къ существеннымъ измѣненіямъ, введеннымъ мною во второе изданіе этой части, относится, главнымъ образомъ, устраненіе дробности въ содержаніи книги. Благодаря су
щественной перестройкѣ схемы моей книги, характеристика крупныхъ писателей ХѴІІІ-го и начала ХІХ-го вѣка является теперь болѣе цѣльной и не разбрасывается на нѣсколько отдѣловъ, какъ это было въ первомъ изданіи.