имъ быть. Страданія человѣка, раскрыты» предъ нами художникомъ, взоръ котораго прикованъ къ чувственному міру, всегда будятъ въ читателѣ волю, возбуждаютъ жажду борьбы. Благодаря такому изображенію человѣческой
души вскрывается тѣсная связь между всѣми явленіями жизни, въ пластическія формы отливаются отдѣльныя фи
гуры и группы, входящія въ составь мимо бѣгущей жизни, облегчается пониманіе соціальпыхъ конфликтовъ.
Иначе отнесется къ избранному нами примѣру человѣчѳскаго страданія писатель другой группы. Онъ укажетъ намь иной путь къ освобождению томящейся человѣческой души. Онъ скажетъ намъ, что освоболсденіе ея—дѣло ея внутренней работы надъ самой собою. Онъ покажетъ намъ (какъ сдѣлалъ это Андреевъ въ „Моихъ запискахъ“), что цѣпи и тюремныя стѣны не могутъ уничтожить ея свободы, что онѣ не играютъ никакой роли въ процессѣ внутренней жизни личности. Сидя въ тюрьмѣ, можно переживать восторги простора и свободы, можно цѣловать такихъ женщииъ, которыхъ въ жизни
не увидятъ никогда самые красивые юноши, ощущать опьяненіе сладострастія, которое въ реальности невѣдомо
милліонерамъ, наконецъ, можно быть владыкой цѣлыхъ народовъ, вождемъ армій, можно посылать въ битвы и на казни тысячи людей. Для этого слѣдуетъ только обла
дать творческимъ воображеніемъ. Человѣкъ, который сумѣлъ развить въ себѣ творческую силу, преображаю
щую реальность по его желанію, является новымъ Богомъ, новымъ творцомъ міра. Того міра, который онъ вызываетъ изъ глубины своего собственнаго духа, у него не въ состояпіи отнять никакія силы. Не трудно видѣть, что такое міросозерцаніе должно привести къ результа
тами прямо противоположнымъ по сравненію съ тѣми особенностями, которыя отличаютъ творчество писателяреалиста. Задача такого писателя, котораго можно (съ
души вскрывается тѣсная связь между всѣми явленіями жизни, въ пластическія формы отливаются отдѣльныя фи
гуры и группы, входящія въ составь мимо бѣгущей жизни, облегчается пониманіе соціальпыхъ конфликтовъ.
Иначе отнесется къ избранному нами примѣру человѣчѳскаго страданія писатель другой группы. Онъ укажетъ намь иной путь къ освобождению томящейся человѣческой души. Онъ скажетъ намъ, что освоболсденіе ея—дѣло ея внутренней работы надъ самой собою. Онъ покажетъ намъ (какъ сдѣлалъ это Андреевъ въ „Моихъ запискахъ“), что цѣпи и тюремныя стѣны не могутъ уничтожить ея свободы, что онѣ не играютъ никакой роли въ процессѣ внутренней жизни личности. Сидя въ тюрьмѣ, можно переживать восторги простора и свободы, можно цѣловать такихъ женщииъ, которыхъ въ жизни
не увидятъ никогда самые красивые юноши, ощущать опьяненіе сладострастія, которое въ реальности невѣдомо
милліонерамъ, наконецъ, можно быть владыкой цѣлыхъ народовъ, вождемъ армій, можно посылать въ битвы и на казни тысячи людей. Для этого слѣдуетъ только обла
дать творческимъ воображеніемъ. Человѣкъ, который сумѣлъ развить въ себѣ творческую силу, преображаю
щую реальность по его желанію, является новымъ Богомъ, новымъ творцомъ міра. Того міра, который онъ вызываетъ изъ глубины своего собственнаго духа, у него не въ состояпіи отнять никакія силы. Не трудно видѣть, что такое міросозерцаніе должно привести къ результа
тами прямо противоположнымъ по сравненію съ тѣми особенностями, которыя отличаютъ творчество писателяреалиста. Задача такого писателя, котораго можно (съ