совсѣмъ было ловко, что ихъ предупредилъ своею книгою иностранецъ. Особенно эту неловкость должны были чувствовать записные историки Московскихъ достопамятностей, какъ это и выразилъ С. Глинка. Но кромѣ того, когда изданъ былъ Путеводитель Де-Лаво, то оказалось, что описаніемъ Москвы и по преимуществу историческимъ зани
мались и другіе любители изъ Русскихъ. Одинъ изъ нихъ въ томъ же 1824 г. напечаталъ въ Вѣстникѣ Европы, № 24, статью: Кремль, какъ одну главу изъ сочиненія подъ заглавіемъ М о- сква», съ обозначеніемъ своего имени Ал. М...
к..., что подаетъ поводъ предполагать, что этотъ авторъ былъ извѣстный описатель Оружейной Па
латы Ал. Ф. Малиновскій, начальникъ Московскаго Архива Мин. Иностр. Дѣлъ, многое время собиравшій именно матеріалы для Исторіи Москвы и оставившій ихъ въ наследство Архиву во многихъ картонахъ.
Полное сочиненіе: Москва или Историческій Путеводитель по знаменитой столицѣ Государства Россійскаго и пр., было издано нотомъ въ 1827—1831 гг. въ 4-хъ частяхъ.
Это Историческое обозрѣніе древней столицы съ ея достопамятностями, какъ авторъ иначе обозначилъ свой трудъ въ пре
дисловіи, дѣйствительно представило, какъ онъ говорилъ о своемъ трудѣ, полное по тому вре
мени историческое свѣдѣніе о знаменитомъ городѣ, собранное ио большой части почти дословными выписками въ историческомъ отдѣлѣ глав
нымъ образомъ изъ Исторіи Карамзина, а въ описательномъ—изъ архивныхъ и современпыхъ ис
точниковъ, и написанное съ тою патріотическою чувствительности, какая подъ вліяніемъ знаменитаго исторіографа въ то время господствовала въ каждомъ сочиненіи по Русской Исторіи и особенно въ сочиненіяхъ С. Глинки и П. Свиньина, которыми авторъ также достаточно пользовался.
Свѣдѣнія о сей знаменитой Столицѣ нашей, говорить авторъ въ предисловіи, находится во многихъ твореніяхъ; но всѣ сіи свѣдѣнія, заключающія въ себѣ описаніе достопамятныхъ исто
рическихъ событій, храмовъ, зданій, рѣдкостей,
разныхъ обрядовъ и древнихъ Московскихъ обычаевъ, такъ сказать, разбросаны и не вполнѣ удовлетворяютъ желанію любопытнаго. При
ступая къ изданію сей книги, я собралъ, сколько позволили обстоятельства, все касающееся до
Москвы.... Собирая всѣ потребныя извѣстія, касающінся до достопамятныхъ предметовъ Москвы,
предполагала я, но мѣрѣ силъ моихъ, состава нѣчто цѣлое, доставить почтеннымъ моимъ
соотечествениикамъ полезное удовольствіе знать Москву съ историческими ея подробностями, знать всѣ отличнѣйшіе памят
ники ея древности и славы.... видѣть въ нихъ памятники в е ли к а г о нрошедшаго... восхищаться примѣрными дѣяніями отцевъ нашихъ... Такова была цѣль моя.»
Узнавъ въ 1824 г. о выходѣ въ свѣтъ Путеводителя Де-Лаво, авторъ остановился въ своихъ работахъ, «съ жадностью прочелъ французскій подлинникъ и снова принялся за окончаніе своего труда, льстя себя надеждою, что въ его сочиненіи Русскіе читатели найдутъ болѣс подробностей, удовлетворяющихъ любопытство и дающихъ пол
ное историческое свѣдѣніе о знаменитой Столилицѣ. Ссылаясь въ первомъ же примѣчаніи сво
ей книги на И-ю часть Описанія Оружейной Палаты, которая не была издана, скромный авторъ,
быть можетъ, тѣмъ самымъ обнаруживаем свое инкогнито.
Книга, теперь рѣдкая, вѣроятно имѣла успѣхъ, потому что въ 1833 г. была въ сокращенному видѣ вновь издана подъ заглавіемъ «Новый Путеводитель по Москвѣ и пр. съ присовокупленіемъ Живописнаго Историческаго Путешествія но нримѣчательнымъ окрестностямъ Москвы.
Это были путеводители, которые не заключали въ себѣ одинъ только сухой болѣе или менѣе подробный перечень или поименованіе всего того,
что слѣдовало указывать иутнику, — это были именно живые сказатели историческихъ воспоминаній, мыслей и чувствъ, какія пробуждались при этихъ воспоминаніяхъ, въ иныхъ случаяхъ даже восхвалявшіе старину нередъ современностью и вообще старавшіеся изображать свои описанія живописно, съ нѣкоторыми оттѣнками поэзіи.
Литературный Карамзинскій складъ разсказа и патріотическое воодушевленіе дѣйствовали на обще
ство очень благопріятно и необходимо возбуждали и поддерживали въ немъ то вниманіе къ памятникамъ Московской старины и историческому значенію