В общем, видимо, автор придерживался хронологического порядка, но часто отвлекался от него, руководимый скорее всего опасением пропустить что-нибудь более важное. Этим объясняются и неоднократные повторения.
Остановимся на некоторых более крупных фактах повествования Шлихтинга с целью показать их историческую достоверность. Прежде всего, с этой точки зрения, привлекает вни
мание рассказ об учреждении опричнины. Шлихтинг имеет о цели учреждения ее очень смутное представление, именно он понимает ее как уничтожение царем „своих приближенных, а особенно тех из них, кто отличался знатностью и древностью рода . Но причины для такого уничтожения заключались, по его мнению, в ненависти к этим лицам за их советы „править,
как подобает справедливому государю, не жаждать в такой степени христианской крови и т. д. Рассказав затем о гибели
князя Овчины, Шлихтинг сообщает, что царь под влиянием новых увещаний бояр и митрополита почувствовал якобы угрызения
менитом отъезде в Александровскую слободу Шлихтинг не упоминает вовсе, а представляет дело так: царь призвал к себе знатнейших вельмож и заявил им о своем пресыщении властью и желании жить в отдалении и уединении, вместо же себя, в качестве правителей, рекомендовал своих сыновей, прибавляя, что во всяком трудном деле готов помочь им своим советом, так как будет жить поблизости. И действительно, он выстраи
вает себе в Москве особый дворец. „По соседству с этим дворцом он соединил особый лагерь, начал собирать опрични
ков, то есть убийц, и присоединил их к себе самыми тесными узами повиновения . Про слободу же Шлихтинг упоминает впервые значительно позже, говоря, что когда народ начинает волноваться от постоянных казней, то тиран покидает Москву и обычно часто уезжает в Александровский дворец.1
Казарина-Дубровского или рассказ о „гибели двух братьев Оболенского- Прозоровского, тогда как на самом деле не погиб ни один из них.
1 Почему он называет ее так почетно, объясняет Гваньини (стр. 47) : „ Когда великий князь обычно приезжает на отдых в свой Александровский дворец, некогда, раньше, чем он был прекрасно выстроен, называвшийся слободой
Остановимся на некоторых более крупных фактах повествования Шлихтинга с целью показать их историческую достоверность. Прежде всего, с этой точки зрения, привлекает вни
мание рассказ об учреждении опричнины. Шлихтинг имеет о цели учреждения ее очень смутное представление, именно он понимает ее как уничтожение царем „своих приближенных, а особенно тех из них, кто отличался знатностью и древностью рода . Но причины для такого уничтожения заключались, по его мнению, в ненависти к этим лицам за их советы „править,
как подобает справедливому государю, не жаждать в такой степени христианской крови и т. д. Рассказав затем о гибели
князя Овчины, Шлихтинг сообщает, что царь под влиянием новых увещаний бояр и митрополита почувствовал якобы угрызения
совести и почти шесть месяцев воздерживался от казней, а сам обдумывал за это время проект устройства опричнины. О зна
менитом отъезде в Александровскую слободу Шлихтинг не упоминает вовсе, а представляет дело так: царь призвал к себе знатнейших вельмож и заявил им о своем пресыщении властью и желании жить в отдалении и уединении, вместо же себя, в качестве правителей, рекомендовал своих сыновей, прибавляя, что во всяком трудном деле готов помочь им своим советом, так как будет жить поблизости. И действительно, он выстраи
вает себе в Москве особый дворец. „По соседству с этим дворцом он соединил особый лагерь, начал собирать опрични
ков, то есть убийц, и присоединил их к себе самыми тесными узами повиновения . Про слободу же Шлихтинг упоминает впервые значительно позже, говоря, что когда народ начинает волноваться от постоянных казней, то тиран покидает Москву и обычно часто уезжает в Александровский дворец.1
К рассказу Шлихтинга отчасти примыкают Таубе и Крузе, которые также говорят об обращении царя перед отъездом
Казарина-Дубровского или рассказ о „гибели двух братьев Оболенского- Прозоровского, тогда как на самом деле не погиб ни один из них.
1 Почему он называет ее так почетно, объясняет Гваньини (стр. 47) : „ Когда великий князь обычно приезжает на отдых в свой Александровский дворец, некогда, раньше, чем он был прекрасно выстроен, называвшийся слободой