В описании Новгородского погрома обращает на себя внимание рассказ о массовом уничтожении товаров, накоплявшихся в течение 20 лет. В этом нельзя не видеть стремления уронить торговое значение этого города, соперничавшего с Москвой.
В итоге открытия этой новой измены и были страшные казни, произведенные 25 июля 1570 г. и описанные, судя по всему, Шлихтингом, как очевидцем.
Наконец, „Сказание Шлихтинга поднимает значение, как исторического источника, 5-й главы сочинения Гваньини „Опи
сание всех стран Московии (Alexandri Guagnini Veronensis omnium regionum Moscoviae descriptio). Давно уже было
тельно более важной части своего труда, оставалось неизвест
ным. Между тем сведения эти неоднократно цитовались нашими историками, начиная с Карамзина, и с точки зрения своей исторической достоверности, так сказать, висели в воздухе. Чересчур мрачные краски повествования вызывали естественное недоверие к нему, тем более, что это недоверие подкре
плялось показанием современника. Именно, в одном, правда очень мало известном, рассказе о России того времени, составленном итальянским купцом Тедальди, имеется прямая поле
мика с Гваньини: „О тех фактах, что написал против Московита и поныне еще живущий веронец Гваньини, он, Тедальди, во время пребывания своего в Московии ничего не видал и не слышал, что им своевременно и было поставлено на вид названному писателю .2 Теперь, при наличии полного текста Шлихтинга, можно с достоверностью утверждать, что Гваньини имел в виду главным образом его рассказ, который, как упомя
нуто было раньше, произвел такой эффект при своем появлении. Эта зависимость особенно видна из того, что Гваньини сохранил
на ряд отдельных, почти не связанных друг с другом эпизодов, для которых уже немецкий писатель давал иногда частичные
1 Ключевский. Сказания иностранцев о московском государстве. П., 1918, стр. 22.
2 Е. Ф. Шмурло. Известия Джиованни Тедальди о России времени Иоанна
Грозного. Журн. мин. нар. пр., 1891, № 5, стр. 132.
В итоге открытия этой новой измены и были страшные казни, произведенные 25 июля 1570 г. и описанные, судя по всему, Шлихтингом, как очевидцем.
Наконец, „Сказание Шлихтинга поднимает значение, как исторического источника, 5-й главы сочинения Гваньини „Опи
сание всех стран Московии (Alexandri Guagnini Veronensis omnium regionum Moscoviae descriptio). Давно уже было
известно,1 что для первой (географической) части своего труда он нашел удобный источник в Герберштейне, известия которого изложил в ином порядке и с некоторыми незначительными дополнениями. Но откуда он взял сведения для второй, значи
тельно более важной части своего труда, оставалось неизвест
ным. Между тем сведения эти неоднократно цитовались нашими историками, начиная с Карамзина, и с точки зрения своей исторической достоверности, так сказать, висели в воздухе. Чересчур мрачные краски повествования вызывали естественное недоверие к нему, тем более, что это недоверие подкре
плялось показанием современника. Именно, в одном, правда очень мало известном, рассказе о России того времени, составленном итальянским купцом Тедальди, имеется прямая поле
мика с Гваньини: „О тех фактах, что написал против Московита и поныне еще живущий веронец Гваньини, он, Тедальди, во время пребывания своего в Московии ничего не видал и не слышал, что им своевременно и было поставлено на вид названному писателю .2 Теперь, при наличии полного текста Шлихтинга, можно с достоверностью утверждать, что Гваньини имел в виду главным образом его рассказ, который, как упомя
нуто было раньше, произвел такой эффект при своем появлении. Эта зависимость особенно видна из того, что Гваньини сохранил
общий характер повествования Шлихтинга, распадающегося
на ряд отдельных, почти не связанных друг с другом эпизодов, для которых уже немецкий писатель давал иногда частичные
1 Ключевский. Сказания иностранцев о московском государстве. П., 1918, стр. 22.
2 Е. Ф. Шмурло. Известия Джиованни Тедальди о России времени Иоанна
Грозного. Журн. мин. нар. пр., 1891, № 5, стр. 132.