О к т я б ,р ь потребовал от театра, от художника классовой оценки образов. Однако, тут возникла другая ошибка, ошибка вульгарно-механистического порядка, — рассматривать социаль
но-классовые отношения между людьми независимо от их сознания, чувств и мьгслей. Эту ошибку допускал в пеірвые годы революции Вс. Мейерхольд. Сущность этой ошибки заключает
ся в том, что театр, отказываясь от чувстві на сцене, сводит актерскую игру к одной внешней технике, лишенной жизненной убедительности и правдивости.
Об’единить эти два театральных направления, дать синтез их положительных сторон был призван третий. Этим третьим явился Евгений Вахтангов, творческий путь которого был прочно связан с путями Первой Студии.
Режиссерскую задачу на театре Вахтангов понимал иначе, чем его учителя—Станиславский и Суллержицкий. Если по Суллержицкоіму задача режиссера заключалась в обязанности быть для актера зеркалом, то Вахтангов полагал за режиссером более активную, более действенную роль, роль организатора, руководителя.
Это и позволило ему стать на путь критического отношения к обоим направлениям. Это позволило привнести в спектакль новые творческие принципы, новые приемы. В целом эти принци
пы образуют синтез лучших достижений обоих театральных на
правлений. Этот синтез содержится в единстве психического и физического начала как в самом актере, так и в создаваемом им
образе. Это единство предполагает наличие особого сцениче
ского переживания, сценического чувства. Уметь вызвать это сценическое чувство и составляет сущность техники актерского мастерства. Этого не понимал Суллержицкий, этого не давала «система». И этого достиг Вахтангов.
Путь Вахтангова в Первой Студии — путь творческой борьбы, дерзаний и успехов. Его активная творческая натура неустан
но звала студийцев к новым принципам игры. Он помогал своим товарищам разрушать миф о «фотографичности», преодолевать уже кое-какие сложившиеся пггампики, отыскивать новые средства раскрытия действительности. В этом отношении значительную роль сыграла постановка «Э р и к XIV».
Вахтангов всегда стремился к спектаклям большой социаль
но-классовые отношения между людьми независимо от их сознания, чувств и мьгслей. Эту ошибку допускал в пеірвые годы революции Вс. Мейерхольд. Сущность этой ошибки заключает
ся в том, что театр, отказываясь от чувстві на сцене, сводит актерскую игру к одной внешней технике, лишенной жизненной убедительности и правдивости.
Об’единить эти два театральных направления, дать синтез их положительных сторон был призван третий. Этим третьим явился Евгений Вахтангов, творческий путь которого был прочно связан с путями Первой Студии.
Режиссерскую задачу на театре Вахтангов понимал иначе, чем его учителя—Станиславский и Суллержицкий. Если по Суллержицкоіму задача режиссера заключалась в обязанности быть для актера зеркалом, то Вахтангов полагал за режиссером более активную, более действенную роль, роль организатора, руководителя.
Это и позволило ему стать на путь критического отношения к обоим направлениям. Это позволило привнести в спектакль новые творческие принципы, новые приемы. В целом эти принци
пы образуют синтез лучших достижений обоих театральных на
правлений. Этот синтез содержится в единстве психического и физического начала как в самом актере, так и в создаваемом им
образе. Это единство предполагает наличие особого сцениче
ского переживания, сценического чувства. Уметь вызвать это сценическое чувство и составляет сущность техники актерского мастерства. Этого не понимал Суллержицкий, этого не давала «система». И этого достиг Вахтангов.
Путь Вахтангова в Первой Студии — путь творческой борьбы, дерзаний и успехов. Его активная творческая натура неустан
но звала студийцев к новым принципам игры. Он помогал своим товарищам разрушать миф о «фотографичности», преодолевать уже кое-какие сложившиеся пггампики, отыскивать новые средства раскрытия действительности. В этом отношении значительную роль сыграла постановка «Э р и к XIV».
Вахтангов всегда стремился к спектаклям большой социаль