бляли всѣ мѣры къ тому, чтобы одновременно со своими мужьями умереть на эшафотѣ. Такъ напримѣръ, мадамъ Муши. Когда мужъ ея былъ доставленъ въ тюрьму Люксембурга, она тоже явилась туда. Ей замѣтили, что приказъ данъ только объ арестѣ ея мужа, о ней же ничего не упомянуто. Она отвѣчала: „Такъ какъ арестуется мой мужъ; то я также . Когда мужа отправили въ революціонный трибуналъ, она послѣдовала за нимъ, и на замѣчаніе, что она не вызывается, возразила: „Такъ какъ вызывается мой мужъ, то я также . Когда мужа повели на эшафотъ, она взошла туда вмѣстѣ съ нимъ. Ей говорятъ, что она свободна, но въ отвѣтъ выслушиваютъ: „Такъ какъ присужденъ къ смерти мой мужъ, то и я также . И она была счастлива умереть со своимъ мужемъ, котораго такъ любила. Другой примѣръ. Нѣкто Лаверень, старый, больной мужъ молодой красивой женщины подлежалъ присуждение къ смертной казни. Несмотря на несоотвѣтствіе лѣтъ,
она его страстно любила и ни за что не хотѣла пережить его, рѣшивъ непремѣнно вмѣстѣ съ нимъ раздѣлить его участь. Ей удалось это, конечно, не такъ легко; она умоляла судей, но тѣ смея
лись надъ ней, указывали на ея молодость и красоту, смѣялись и надъ ея старымъ мужемъ и говорили, что она легко можетъ найти себѣ молодого. Къ ея страданіямъ присоединились лишь гнѣвъ и раздраженіе и, стоя въ толпѣ, она нетерпѣливо ожидала момента, когда мужъ ея долженъ былъ выступить передъ революціоннымъ