кассовый подход ведет к погоне за количеством постановок в ущерб их качеству: пьеса часто ставится с двух репетиций!
Помимо этого такие «передвижные» коллективы в большинстве случаев бедны актерами.
Эта „актерская бедность — пишет т. Бон— резко сказывается на репертуаре. Такие пьесы, как „Мандат , „Яд или „Проститутка , ставятся с половинным ансамблем. Нужно ли говорить, что художественная ценность пьес при такой „постановке в значительной степени теряется?
Но при этом наблюдается еще и худшее зло
Ставят различные пьесы, бьющие на низменные чувства обывателя. Ставят купринскую „Яму , сургучевские „Осенние скрипки и т. под. рухлядь.
Такие спектакли, равно как и халтурные „вечера юмора и смеха“, махровым цветом расцветают на клубных подмостках.
Если подобные уродливые явления имеют место в жизни рабочих клубов такого круп
ного окраинного центра, как Одесса, то что же происходит в многочисленных более мелких городах нашего обширного Союза?.
Пример Одессы ясно показывает, что во всесоюзном масштабе с культработой в рабочих клубах дело обстоит очень неблагопо
лучно. Такие вопиющие недостатки в области художестве иного воспитания рабочего должны быть устранены во что бы то ни стало. Только при этом условии может быть осуществлена главная задача клубной работы, полагаемая в основу всесоюзного культсове
щания: вовлечь в клуб взрослого рабочего и работницу, теснее сплотить передовые отряды пролетариата и подтянуть отсталых к культурному уровню передовых рабочих.
(От нашего парижского корреспондента)
Помещенная в № 6 „Жизни Искусства статья „Задачи кино-критики“ с новой силой навела мои мысли на вполне сейчас назревший вопрос о признании со
ветского кино за границей. Кино—самое интернацио
нальное из искусств. Всякая кино-продукция может и должна рассчитывать на вывоз и требовать, чтобы ей в этом не чинили препятствий, из соображений, не относящихся к качеству предлагаемого товара. Русское искусство вообще является предметом экспорта. Оно очень распространено за границей, пользуется большим успехом и оказывает влияние на иностранное искусство. Мы имеем право вывозить кино-картины, как мы вы
возим пианистов, лен, декораторов, щетину, театральные ансамбли, зерно и пр.
Между тем, именно кино почему-то до сих нор подвергнуто систематическому непризнанию, тогда как во всех прочих областях это знаменитое „непризнание потерпело крах и отошло в историю. Передовые слои европейского общества наслышаны о блестящих качествах некоторых новых советских фильм, и с нетерпе
нием ждут возможности убедиться в этом воочию. Однако, иностранный кино-капитал и власти упорно бойкотируют советское производство, и, например, за полтора года моего пребывания в Париже не было ни одной публичной демонстрации советской картины.
При этом запрет, налагаемый на наши картины, носит явно демонстративный характер, так как нельзя же серьезно утверждать, что все картины нашего ре
пертуара вовсе недопустимы с точки зрения буржуазной
цензуры. Если это так, то почему в Европе терпят явно обличительный характер картин, как „Безрадостная улица , или тонкую талантливую и беспощадную сатиру на пустой и бездушный быт финансовой аристократии, в картина „Общественное мнение (сценарий и постановка Чаплина)?
Кстати, заключительную фразу указанной выше статьи о том, что „привозная кино-продукция — не что иное, как
печальная, временная необходимость , по-моему, вряд ли нужно понимать дословно. Как я уже сказал, кино на
столько могучее орудие международного общения, что вовсе отказаться от привозной продукции вряд ли
когда-нибудь будет возможно и нужно, тем более, что и среди заграничных картин попадаются (очень изредка)
произведения вполне приемлемые в идеологическом смысле, а кроме разрекламированных „звезд попадаются иногда отличные актеры, достойные мировой аудитории, и той же Мэрн Пикфорд самый строгий критик не откажет в крупном таланте.
Но, конечно, необходимо добиться, во-первых, чтобы в нашей стране наше производство стояло количественно на первом месте, а во-вторых, настало время потребовать и добиться принципиального признания и фак
тической демонстрации наших картин за границей и обмена на началах взаимности.
„Вас устраивает, — должны мы сказать,—продавать нам ваши картинки! Пожалуйста, но на десять продан
ных нам картин извольте-ка купить и демонстрировать у вас, для начала, ну, хотя бы одну нашу картину. Если же это вам но улыбается, то и мы будем вынуж
дены нажать соответственные тормоза против уплывания наших червонцев в карманы Гарри Пилей. Вряд ли вас это очень устроит, ибо наш рынок довольно заманчивый объект для экспорта!
Такой разговор мог бы подействовать освежающе на головы иностранных кино-тузов.
Не мытьем, так катанием!
К. МИКЛАШЕВСКИЙ.
Париж.
Помимо этого такие «передвижные» коллективы в большинстве случаев бедны актерами.
Эта „актерская бедность — пишет т. Бон— резко сказывается на репертуаре. Такие пьесы, как „Мандат , „Яд или „Проститутка , ставятся с половинным ансамблем. Нужно ли говорить, что художественная ценность пьес при такой „постановке в значительной степени теряется?
Но при этом наблюдается еще и худшее зло
Ставят различные пьесы, бьющие на низменные чувства обывателя. Ставят купринскую „Яму , сургучевские „Осенние скрипки и т. под. рухлядь.
Такие спектакли, равно как и халтурные „вечера юмора и смеха“, махровым цветом расцветают на клубных подмостках.
Если подобные уродливые явления имеют место в жизни рабочих клубов такого круп
ного окраинного центра, как Одесса, то что же происходит в многочисленных более мелких городах нашего обширного Союза?.
Пример Одессы ясно показывает, что во всесоюзном масштабе с культработой в рабочих клубах дело обстоит очень неблагопо
лучно. Такие вопиющие недостатки в области художестве иного воспитания рабочего должны быть устранены во что бы то ни стало. Только при этом условии может быть осуществлена главная задача клубной работы, полагаемая в основу всесоюзного культсове
щания: вовлечь в клуб взрослого рабочего и работницу, теснее сплотить передовые отряды пролетариата и подтянуть отсталых к культурному уровню передовых рабочих.
О признании советского кино за границей
(От нашего парижского корреспондента)
Помещенная в № 6 „Жизни Искусства статья „Задачи кино-критики“ с новой силой навела мои мысли на вполне сейчас назревший вопрос о признании со
ветского кино за границей. Кино—самое интернацио
нальное из искусств. Всякая кино-продукция может и должна рассчитывать на вывоз и требовать, чтобы ей в этом не чинили препятствий, из соображений, не относящихся к качеству предлагаемого товара. Русское искусство вообще является предметом экспорта. Оно очень распространено за границей, пользуется большим успехом и оказывает влияние на иностранное искусство. Мы имеем право вывозить кино-картины, как мы вы
возим пианистов, лен, декораторов, щетину, театральные ансамбли, зерно и пр.
Между тем, именно кино почему-то до сих нор подвергнуто систематическому непризнанию, тогда как во всех прочих областях это знаменитое „непризнание потерпело крах и отошло в историю. Передовые слои европейского общества наслышаны о блестящих качествах некоторых новых советских фильм, и с нетерпе
нием ждут возможности убедиться в этом воочию. Однако, иностранный кино-капитал и власти упорно бойкотируют советское производство, и, например, за полтора года моего пребывания в Париже не было ни одной публичной демонстрации советской картины.
При этом запрет, налагаемый на наши картины, носит явно демонстративный характер, так как нельзя же серьезно утверждать, что все картины нашего ре
пертуара вовсе недопустимы с точки зрения буржуазной
цензуры. Если это так, то почему в Европе терпят явно обличительный характер картин, как „Безрадостная улица , или тонкую талантливую и беспощадную сатиру на пустой и бездушный быт финансовой аристократии, в картина „Общественное мнение (сценарий и постановка Чаплина)?
Кстати, заключительную фразу указанной выше статьи о том, что „привозная кино-продукция — не что иное, как
печальная, временная необходимость , по-моему, вряд ли нужно понимать дословно. Как я уже сказал, кино на
столько могучее орудие международного общения, что вовсе отказаться от привозной продукции вряд ли
когда-нибудь будет возможно и нужно, тем более, что и среди заграничных картин попадаются (очень изредка)
произведения вполне приемлемые в идеологическом смысле, а кроме разрекламированных „звезд попадаются иногда отличные актеры, достойные мировой аудитории, и той же Мэрн Пикфорд самый строгий критик не откажет в крупном таланте.
Но, конечно, необходимо добиться, во-первых, чтобы в нашей стране наше производство стояло количественно на первом месте, а во-вторых, настало время потребовать и добиться принципиального признания и фак
тической демонстрации наших картин за границей и обмена на началах взаимности.
„Вас устраивает, — должны мы сказать,—продавать нам ваши картинки! Пожалуйста, но на десять продан
ных нам картин извольте-ка купить и демонстрировать у вас, для начала, ну, хотя бы одну нашу картину. Если же это вам но улыбается, то и мы будем вынуж
дены нажать соответственные тормоза против уплывания наших червонцев в карманы Гарри Пилей. Вряд ли вас это очень устроит, ибо наш рынок довольно заманчивый объект для экспорта!
Такой разговор мог бы подействовать освежающе на головы иностранных кино-тузов.
Не мытьем, так катанием!
К. МИКЛАШЕВСКИЙ.
Париж.