Красноарм.
Вот этот паразит,
Доведший нас до одуренья, Слова вождя бессмысленно твердит, Снижая их великое значенье.
Долой из наших боевых рядов Его, с его нелепой чепухою.
Крестьянка.
Вы можете итти (к Иванову). Товарищ Иванов! Что к годовщине сделано тобою?
Рабочий.
Ну, отвечайте! Трибунал вас ждет. Мастаков.
Вот этому всех хуже попадет. Иванов.
Товарищи! Нет мне оправданья Обманул я, товарищей, ожиданья — Никакие враки меня не спасут,
И вижу, что не на что мне надеяться, Потому что суров, но справедлив ваш
суд—
Суд крестьянки, рабочего и красно
армейца. Плохо я годовщину справил,
Ничем не украсил клубный зал, Ни одной речи не составил,

Ни одной статейки не написал.

Вообще ничем не помог существенно. Одним словом — вел себя антиобще
ственно.
Рабочий.
Постой, подсудимый Иванов,

Может, ты речей говорить не в состояньи?

Иванов.

Нет, товарищ, не знаю заковыристых

слов,
Рабочий (Буквоедову). Как вас зовут?
Буквоедов.

Товарищ Буквоедов.

Крестьянка.

Что скажете по поводу...
Буквоедов. Сказку,
Что про суровый трибунал проведав, Я все же к вам без страха прихожу. Свои заслуги чувствуя прекрасно, Предвижу я и ласку и почет.
(Стал в позу оратора.)
Товарищи, вам всем, надеюсь, ясно: Социализм — это учет.

Товарищи, напрасно слов не тратьте! Задача нам, товарищи, ясна:

У нас кухарка каждая должна Уметь сидеть в госаппарате.

Крестьянство нам дает овес и хлебный

злак.
Рабочий должен быть хозяином завода. Религия ж не что иное, КАК (ударение и пауза после слова).
Зловредный опиум для темного народа. И, значит, достижений достигай,
И, значит, комсомол идет на смену...
Красноарм.
Эй, как вас там!
Крестьянка.

Товарищ попугай!

Рабочий.
Довольно! Мы вам знаем цену, Пиши-ка, секретарь...