А. Штеренберг


Оперативность фоторепортера в условиях Арктики


Чтобы показать иностранцам Арктику, «Интурист» организовал для них в 1931 г. поездку на ледокольном пароходе «Малыгин».
Вместе с зарубежной делегацией на этом пароходе Союзфото отправило и меня в ка
честве специального фотокорреспондента. Передо мною стояли задачи—наснять подготовку «Малыгина» к рейсу, путь ледокола до Земли Франца Иосифа, жизнь иностранцев на пароходе, быт зимовщиков в бухте Тихой и т. д. Нас предупредили, что 24 июля из Фридрихсгафена (Германия) для изучения центральных, наиболее труднодоступных районов Арктики вылетит дирижабль «Цеппелин». В бухте Тихой предполагалась первая посадка воздушного корабля в Арктике и первая встреча дири
жабля с ледоколом на крайнем Севере. Эту замечательную встречу я должен был заснять и отправить негативы с дирижаблем.
На ледоколе ехала ленинградская съемочная киногруппа, но советских фоторепортеров, кро
ме меня, не было. Каждый из иностранцев имел фотоаппарат. Я узнал, что среди зарубежных спутников находится корреспондент одной из немецких газет. Он тоже намерен был отправить на дирижабле заснятую им пленку в редакцию своей газеты.
Почтовыми операциями на «Малыгине» заведывал т. Папанин, имя которого стало теперь известно, как имя одного из бесстрашных завоевателей Северного полюса. Меня предупре
дили, что в мешки с общей почтой заснятую мною пленку как легко воспламеняющийся ма
териал положить нельзя. Но т. Папанин готов был оказать мне всякое содействие и обещал взять в лодку, на которой будет отправлена
почта для передачи на дирижабль. Со мной были две «Лейки» с набором оптики и достаточное количество пленки «Геверт-Специаль».
Стояли пасмурные, туманные дни. За трех
недельное путешествие на «Малыгине» выпал только один яркий солнечный день. Материал, заснятый до встречи с дирижаблем, я проявил у себя в каюте. Несмотря на плохие условия съемки, все снимки получились удачными.
Приход в бухту Тихую и встреча с зимовщиками были всесторонне засняты и весь материал тотчас же проявлен. Надо было торопиться, потому что на следующий день сюда прибывал дирижабль.
27 июля 1931 г. — знаменательный день в моей жизни. Воздушный колосс показался над Землей Франца Иосифа. С «Малыгина» спус
кается шлюпка для отправки почты. Я делал один снимок за другим и все время старался держаться около т. Папанина. Наконец, насту
пил давно ожидаемый момент,—лодка отходит от ледокола. В лодке я продолжаю съемку. Оглядываюсь: единственный мой соперник —
корреспондент немецкой газеты — к моей радости прозевал посадку в шлюпку.
«Цеппелин» начал кружиться над нашей шлюпкой и снижаться. Затем в лодку поле
тели мешки с корреспонденцией. Со мной драгоценный мешочек, в него я запаковал заснятый (материал — около 300 негативов.
Мы у гондолы дирижабля. Выхватываю из аппарата заснятую кассету, вставляю новую, молниеносно снимая крупным планом момент, когда раскрылась дверь гондолы и
специальный работник начал хватать почтовые мешки. Я заснял советских пассажиров «Цеп
пелина»—в первую очередь проф. Р. А. Самойловича в шлеме (он работал на дирижабле в качестве руководителя научным отделом экспедиции). В этой экспедиции СССР был пред
ставлен еще проф. П. А. Молчановым, радистом Э. Т. Кренкелем и др.
Тов. Папанин торопит. Вынимаю из аппарата вторую кассету вкладываю в один из мешочков.
Слышу голос проф. Самойловича, предлагающего мне отойти от дирижабля: начинается подъем. Наступила решительная минута. Напрягаю всю свою волю. Матросы помогают мне дотянуться до окна гондолы, и с возгласом: «Вам пакет, товарищ Самойлович!» я передаю драгоценный мешочек.
Воздушный корабль поднялся в воздух. Было радостно сознавать, что трудное задание выполнено.
С ледокола я дал радиограмму в Москву, в адрес Союзфото: заснятый материал отправлен с проф. Самойловичем.
Дальше опять началась полоса неспешной работы. Потом я узнал, что дирижабль, про
летая над Ленинградом, сбросил почтовые мешки, но представители Союзфото не обнаружили среди них моих материалов. Преда
ваться унынию было некогда. Работник Союзфото садится на самолет и 31 июля догоняет
дирижабль в Фридрихсгафене, где «Цеппелинначал снижаться.
Пленка от проф. Р. А. Самойловича получена. В одну ночь все негативы были проявлены, и пресса всего мира была снабжена моими снимками.
Корреспондент немецкой газеты на обратном пути хмурился, хотя он не был еще уверен, отправил ли я снимки с дирижаблем. Недовольство его в Архангельске усилилось, когда он
в газетах увидел арктические снимки похода «Малыгина» и себя среди иностранцев-путешественников.
Просматривая в Москве иностранные и русские журналы с моими арктическими снимка
ми, этот корреспондент примирительно сказал мне: «Вы работали, как газетчик!»