Требования созыва Генеральных Штатов раздавались все громче и громче, и король по совету министра Калонна, сменившего Неккера, уволенного королем после опубликования госу
дарственной росписи, решил созвать собрание, так называемых, нотаблей. И в былые времена, когда правительство не желало созывать Генеральные Штаты, оно заменяло их собранием нотаблей, т. е. именитых или почетных лиц, назначаемых по выбору ко
роля из всех трех сословий. Собрание это, следовательно, не являлось выборным и преимущественно состояло из духовенства и дворян; представителей же третьего сословия в нем было очень мало.
Идея созыва нотаблей, которые должны были упорядочить финансы государства и ввести некоторые полезные реформы, не имела успеха, легкомысленное французское великосветское общество даже осмеяло ее. Какие то шутники прибили к дверям дома министра афишу, извещающую, что «большая труппа госпо
дина Калонна даст сего 29 января 1787 года первое представление пьес: «Обманчивая наружность», «Долги и промахи». К этому было сделано примечание, что автор берется подсказывать, в случае если актеры запнутся или перепутают свои роли.
С насмешкой говорили о предстоящем созыве нотаблей, на улицах продавали гипсовые фигурки, которые от маленького толч
ка качали покорно головой, как бы в знак согласия; их назвали нотаблями. Между прочим в Версали, в театре, в одной пьесе, когда действующее лицо — король пожаловался на свои затруднения, из партера вдруг раздался громкий возглас: «Что же вы не созо
вете нотаблей?» Это восклицание вызвало в зале взрыв хохота, присутствовавшая в театре королева запретила преследовать смельчака, издавшего этот возглас, и инцидент не имел никаких последствий.
Но попытка созвать нотаблей не имела, да и не могла иметь, успеха, в то время когда уже назревала идея участия нации в управлении государством, что в силу необходимости соединялось с идеей выбора представителей от всех сословий, а нотаблей нельзя было считать истинными представителями нации. Ко времени созыва нотаблей общественные дела сильно занимали всех. В клу
бах велись разговоры на политические темы и речи становились смелее. Министры, которые постоянно ссорились и интриговали