„скіе торгуютъ съ Нѣмцами единственно чрѳзъ Новогородскихъ. „Дворъ Нѣмецкій тебѣ не подвластенъ: не можешь затворить „его.—Ты, честный Король, не долженъ касаться нашей пра
вославной Вѣры: гдѣ захотимъ, тамъ и посвятимъ нашего «Владыку (въ Москвѣ или въ Кіевѣ); а Римскихъ церквей „не ставить нигдѣ въ землѣ Новогородской.— Если примиришь „насъ съ Великимъ Княземъ Московскимъ, то изъ благодарно
сти уступимъ тебѣ всю народную дань, собираемую ежегодно „ въ Новогородскихъ областяхъ; но въ другіе годы не требуй „оной.—Въ утвержденіе договора цѣлуй крестъ къ Великому „Новугороду за все свое Княжество и за Раду Литовскую въ „правду, безъ извѣта; а Послы наши цѣловали крестъ Но„вогородскою душею къ честному Королю за Великій Нов„ городъ “ (42)-
И такъ сей народъ легкомысленный еще желалъ мира съ Москвою, думая, что Іоаннъ устрашится Литвы, не захочетъ кровопролитія и малодушно отступится отъ древнѣйшаго Княжества Россійскаго. Хотя Намѣстники Московскіе, бывъ свидѣтелями торжества Марѳиныхъ поборниковъ, уже не имѣли никакого участія въ тамошнемъ правленіи, однакожь спокойно жили на Городищѣ, увѣдомляя Великаго Князя о всѣхъ происшествіяхъ. Не смотря на свое явное отступленіе отъ Россіи, Новогородцы хотѣли казаться умѣренными и справедливыми; твердили, что отъ Іоанна зависитъ остаться другомъ Святой Софіи; изъявляли учтивость его Боярамъ, но послали Суздальскаго Князя, Василья Шуйскаго-Гребенку, начальствовать въ Двинской землѣ, опасаясь, чтобы рать Московская не овладѣла сею важною для нихъ страною.
Еще желая употребить послѣднее миролюбивое средство, Великій Князь отправилъ въ Новгородъ благоразумнаго чинов
ника, Ивана Ѳедоровича Товаркова, съ такимъ увѣщаніемъ (43): „Люди Новогородскіе! Рюрикъ, Св. Владюііръ и Великій „Всеволодъ Юрьевичь, мои предки, повелѣвали вами; я на
„слѣдовалъ сіе право: жалую васъ, храню, но могу и казнить „за дерзкое ослушаніе. Когда вы бывали подданными Литвы? „Нынѣ же раболѣпствуето иновѣрнымъ, преступая священные
вославной Вѣры: гдѣ захотимъ, тамъ и посвятимъ нашего «Владыку (въ Москвѣ или въ Кіевѣ); а Римскихъ церквей „не ставить нигдѣ въ землѣ Новогородской.— Если примиришь „насъ съ Великимъ Княземъ Московскимъ, то изъ благодарно
сти уступимъ тебѣ всю народную дань, собираемую ежегодно „ въ Новогородскихъ областяхъ; но въ другіе годы не требуй „оной.—Въ утвержденіе договора цѣлуй крестъ къ Великому „Новугороду за все свое Княжество и за Раду Литовскую въ „правду, безъ извѣта; а Послы наши цѣловали крестъ Но„вогородскою душею къ честному Королю за Великій Нов„ городъ “ (42)-
И такъ сей народъ легкомысленный еще желалъ мира съ Москвою, думая, что Іоаннъ устрашится Литвы, не захочетъ кровопролитія и малодушно отступится отъ древнѣйшаго Княжества Россійскаго. Хотя Намѣстники Московскіе, бывъ свидѣтелями торжества Марѳиныхъ поборниковъ, уже не имѣли никакого участія въ тамошнемъ правленіи, однакожь спокойно жили на Городищѣ, увѣдомляя Великаго Князя о всѣхъ происшествіяхъ. Не смотря на свое явное отступленіе отъ Россіи, Новогородцы хотѣли казаться умѣренными и справедливыми; твердили, что отъ Іоанна зависитъ остаться другомъ Святой Софіи; изъявляли учтивость его Боярамъ, но послали Суздальскаго Князя, Василья Шуйскаго-Гребенку, начальствовать въ Двинской землѣ, опасаясь, чтобы рать Московская не овладѣла сею важною для нихъ страною.
Еще желая употребить послѣднее миролюбивое средство, Великій Князь отправилъ въ Новгородъ благоразумнаго чинов
ника, Ивана Ѳедоровича Товаркова, съ такимъ увѣщаніемъ (43): „Люди Новогородскіе! Рюрикъ, Св. Владюііръ и Великій „Всеволодъ Юрьевичь, мои предки, повелѣвали вами; я на
„слѣдовалъ сіе право: жалую васъ, храню, но могу и казнить „за дерзкое ослушаніе. Когда вы бывали подданными Литвы? „Нынѣ же раболѣпствуето иновѣрнымъ, преступая священные