вЪ послѣдній разѣ нЬ нему ласкается. ВЪ состояніи земледѢлыдевЪ остаемся мы до изнеможенія нашихЬ силѣ ; и когда невольно упускаемЬ соху изЪ слабыхъ рукъ нашихЪ, тогда возвращаем
ся къ пастушескому посоху, и за стадомЪ проводимъ смиренно остатокъ нашихЬ дней.“
СтареідЪ пересталЬ говорить, и легкое облако прискорбія помрачило на часѣ свѣтлое дтде его. Я видѣла, что рѣчь привела ему на память то время, вЪ которое старость принудила и его приняться навсегда за пастушескій и стар
ческій посохъ. ОнЪ молчалъ у я не смѣла перервать молчанія. Но скоро окЪ самъ возобновилъ разговорѣ. „Впрочемъ наша старость покойна и благополучна ; она протекаетъ вЪ пріят
ной беззаботливости.“ — Но послѣ всегдашнихЪ шрудовѣ — спросила я —
не скучно ли тебѢ проводить жизнь въ покоѣ безпрерывномъ, вѢчномЪ ?.. —
„НѣтЪ“ ошвѢчалЬ онЪ : „потому что Этотъ покой приносишЬ пользу. Ску

ка истомила бы меня , если бы я си

дѢлЪ вЪ хижинѣ безЪ дѣла : кто другимъ не на добро живеіпЬ , тотЪ себѣ самому вЪ тягоскіь ; но пася это ста