чивость, нѣжной вкусъ украшаютъ танъ жертвы , ей приносимыя , располагаютъ ея празднествами, и словарь страстнаго языка ея обогащаютъ новыми выраженіями.
Я жила на счастливыхъ берегахъ, утучняемыхъ Луарою. На сихъ прекра
сныхъ поляхъ , въ сихъ рощахъ безъискуственныхъ любовь оставила по себѣ легкіе слѣды — памятники недолговѣчные слабаго владычества: нѣсколько Бен
зелей, грубо вырѣзанныхъ на корѣ вязовъ, нѣсколько сельскихъ пѣсенекъ — болѣе простыхъ , нежели трогательныхъ. Любовь летала надъ сими уединенными по
лями и пролетѣла мимо. Но въ садахъ Армиды , въ садахъ Шашпильскихъ она останавливается ; здѣсь избираетъ себѣ обожателей, и кладетъ на нихъ печать
свою ; здѣсь пагубное владычество ея ознаменовано славными происшествіями, о которыхъ Исторія говоритъ потом

ству. Я хочу пересказать одно изъ такихъ происшествій; все, что ни на