трясла его нерѣшительную душу. Онъ писалъ арльскому архіепископу:
«Я доволенъ этимъ благороднымъ и великодушнымъ поступкомъ двухъ первыхъ государственныхъ сословій. Они принесли большія жертвы для всеобщаго примиренія, для ихъ отечества, для ихъ короля... Жертва прекрасна, но я могу только дивиться ей и никогда не соглашусь на то, чтобы мое духовенство и мое дворянство были обобраны... Я не дамъ своей санкціи декретамъ, которые обобрали бы ихъ: въ такомъ случаѣ французскій народъ могъ бы когда-нибудь обвинить меня въ несправедливости или слабости. Г. архіепископъ, вы подчиняетесь велѣніямъ Провидѣнія; я полагаю, что тоже подчиняюсь имъ, когда не поддаюсь восторженности, овладѣвшей всѣми сословіями, но лишь скользнувшей по моей душѣ. Я сдѣлаю все, что будетъ отъ меня зависѣть, чтобы сохранить мое духовенство и мое дворянство... Еслибы санкціонировать заставила меня сила, тогда я уступилъ бы, но тогда во Франціи не стало бы уже ни монархіи, ни монарха... Я знаю, г. архіепископъ, нынѣшнія времена трудны, и именно тутъ намъ нужны указанія Неба; благоволите молить о нихъ — мы будемъ услышаны».
Подписано: «Людовикъ» 1).
Тщетные протесты! запоздалыя тревоги! Постановлено было рѣшеніе, которое уже нельзя было отмѣнить. Оставалось только придать принятымъ ночью 4-го августа декретамъ торжественную, офиціальную редакцію: 6-го августа началось обсужденіе.
Чтобы граждане состояли крѣпостными и были лишаемы права располагать своимъ имуществомъ, чтобы каждый помѣщикъ могъ ставить своихъ вассаловъ въ унизительную и тяжкую необходимость молоть на его мельницѣ и печь хлѣбъ въ его пекарнѣ — все это были такія феодальныя повинности, которыя отнынѣ стали невозможны. Поэтому отмѣна неотчуждаемости имущества и принудительныхъ повинностей послужила теперь лишь къ установленію нѣкоторыхъ тонкихъ различій между
личной и вещной неотчуждаемостью. Впрочемъ, и пренія-то были кратки.
1) Correspondance inédite, t. I, p. 140, цитировано въ Histoire Parlamentaire, t. I, 2-e livraison, p. 248.
Одинъ изъ депутатовъ рѣшилъ ихъ внесеніемъ слѣдую
щей формулы, являвшейся побѣдоноснымъ выводомъ изъ цѣ
«Я доволенъ этимъ благороднымъ и великодушнымъ поступкомъ двухъ первыхъ государственныхъ сословій. Они принесли большія жертвы для всеобщаго примиренія, для ихъ отечества, для ихъ короля... Жертва прекрасна, но я могу только дивиться ей и никогда не соглашусь на то, чтобы мое духовенство и мое дворянство были обобраны... Я не дамъ своей санкціи декретамъ, которые обобрали бы ихъ: въ такомъ случаѣ французскій народъ могъ бы когда-нибудь обвинить меня въ несправедливости или слабости. Г. архіепископъ, вы подчиняетесь велѣніямъ Провидѣнія; я полагаю, что тоже подчиняюсь имъ, когда не поддаюсь восторженности, овладѣвшей всѣми сословіями, но лишь скользнувшей по моей душѣ. Я сдѣлаю все, что будетъ отъ меня зависѣть, чтобы сохранить мое духовенство и мое дворянство... Еслибы санкціонировать заставила меня сила, тогда я уступилъ бы, но тогда во Франціи не стало бы уже ни монархіи, ни монарха... Я знаю, г. архіепископъ, нынѣшнія времена трудны, и именно тутъ намъ нужны указанія Неба; благоволите молить о нихъ — мы будемъ услышаны».
Подписано: «Людовикъ» 1).
Тщетные протесты! запоздалыя тревоги! Постановлено было рѣшеніе, которое уже нельзя было отмѣнить. Оставалось только придать принятымъ ночью 4-го августа декретамъ торжественную, офиціальную редакцію: 6-го августа началось обсужденіе.
Чтобы граждане состояли крѣпостными и были лишаемы права располагать своимъ имуществомъ, чтобы каждый помѣщикъ могъ ставить своихъ вассаловъ въ унизительную и тяжкую необходимость молоть на его мельницѣ и печь хлѣбъ въ его пекарнѣ — все это были такія феодальныя повинности, которыя отнынѣ стали невозможны. Поэтому отмѣна неотчуждаемости имущества и принудительныхъ повинностей послужила теперь лишь къ установленію нѣкоторыхъ тонкихъ различій между
личной и вещной неотчуждаемостью. Впрочемъ, и пренія-то были кратки.
1) Correspondance inédite, t. I, p. 140, цитировано въ Histoire Parlamentaire, t. I, 2-e livraison, p. 248.
Одинъ изъ депутатовъ рѣшилъ ихъ внесеніемъ слѣдую
щей формулы, являвшейся побѣдоноснымъ выводомъ изъ цѣ