Говоря вкратцѣ, такова молодая женщина по греческому Домострою 1). Вообще обычпый тогдашній идеалъ жены—молчаливая, скромная, трудолюбивая, «какъ пчела». Еще въ вѣкъ Перикла считалось величайшею сла
вою для женщины, когда о ней меньше всего говорилось въ средѣ мужчинъ какъ въ дурную, такъ и въ хорошую сторону (Ѳукид. II, 45). Отъ жены требовалась вѣрность, по мужу дозволялось все.
Но то же просвѣщепіе, которое на первыхъ порахъ такъ разъединяло мужчину и женщину, мало-но-малу, разными путями, проникало и въ гинекей, на женскую половину. Оно пробуждало въ жеищинѣ сознаніе прини
женности, недовольство положеніемъ, потребность иной жизни, желаніе выйти изъ этой замкнутой, узкой сферы. Одна изъ господствующихъ чертъ эпохи «Просвѣщенія
въ Греціи, наступившей вскорѣ послѣ греко-персидскихъ войнъ,—стремлепіе къ эмансипацги, къ освобожденію отъ всякаго принужденія, въ какой бы формѣ оно ни про
являлось. То была пора развивавшагося индивидуализма.
Уже и въ рабѣ начинали видѣть человѣка; уже и за нимъ готовы были признавать человѣческія права; со сцены раздавались слова, что раба позоритъ одно только названіе, что онъ нисколько не ниже свободнаго человѣка; со
фисты провозглашали рабство безнравственнымъ учрелсденіемъ. Естественно, что долженъ былъ измѣниться взглядъ и на женщину.
Отражен іе этого мы видимъ въ тогдашней литературѣ, прежде всего въ трагедги.
III.
1) См. соч. Ксенофонта: „О хозяйствѣ .
Какъ извѣстно, въ греческой трагедіи женіцинамъ отводится чрезвычайно видное мѣсто. Во многихъ пьесахъ онѣ являются главными дѣйствующими лицами. И замѣ
вою для женщины, когда о ней меньше всего говорилось въ средѣ мужчинъ какъ въ дурную, такъ и въ хорошую сторону (Ѳукид. II, 45). Отъ жены требовалась вѣрность, по мужу дозволялось все.
Но то же просвѣщепіе, которое на первыхъ порахъ такъ разъединяло мужчину и женщину, мало-но-малу, разными путями, проникало и въ гинекей, на женскую половину. Оно пробуждало въ жеищинѣ сознаніе прини
женности, недовольство положеніемъ, потребность иной жизни, желаніе выйти изъ этой замкнутой, узкой сферы. Одна изъ господствующихъ чертъ эпохи «Просвѣщенія
въ Греціи, наступившей вскорѣ послѣ греко-персидскихъ войнъ,—стремлепіе къ эмансипацги, къ освобожденію отъ всякаго принужденія, въ какой бы формѣ оно ни про
являлось. То была пора развивавшагося индивидуализма.
Уже и въ рабѣ начинали видѣть человѣка; уже и за нимъ готовы были признавать человѣческія права; со сцены раздавались слова, что раба позоритъ одно только названіе, что онъ нисколько не ниже свободнаго человѣка; со
фисты провозглашали рабство безнравственнымъ учрелсденіемъ. Естественно, что долженъ былъ измѣниться взглядъ и на женщину.
Отражен іе этого мы видимъ въ тогдашней литературѣ, прежде всего въ трагедги.
III.
1) См. соч. Ксенофонта: „О хозяйствѣ .
Какъ извѣстно, въ греческой трагедіи женіцинамъ отводится чрезвычайно видное мѣсто. Во многихъ пьесахъ онѣ являются главными дѣйствующими лицами. И замѣ