вителей или судей. Большинство хвалили его геній только для того, чтобы имѣть право не снисходить къ его слабостямъ; считали себя достаточно справедливыми, выражая ему свое удивленіе,—ему, которому нужно было, чтобы его любили! Онъ сталъ печальнымъ до крайности, подозрительнымъ до безумія... Почему? Потому что зрѣлище дѣлъ человѣческихъ не отвѣчало
ни возвышенности его желаній, ни героизму его понятій; потому что, вѣря въ природную доброту человѣка, не могъ покориться необходимости находить людей злыми; потому что, будучи апостоломъ ученія о братствѣ, онъ присутствовалъ при процессѣ разложенія, за которымъ предчувствовалъ пропасти; потому что, наконецъ, обладая сокровищами нѣжности и не
встрѣчая ни въ комъ силы любить, равной его собственной, онъ увидѣлъ себя вынужденнымъ замкнуть свое сердце. Отсюда его ошибки, искупленныя его страданіями. И какими страданіями! Жертва воображаемаго заговора, окруженный врагами, призраками его больного воображенія, онъ тщетно старался уйти отъ самого себя—то, бродя вдали отъ торныхъ стезей, онъ просилъ у природы забвенія людей, то, неподвижный, со взоромъ, устремленнымъ въ даль, терявшимся въ глубинахъ пространства, онъ искалъ себѣ убѣжища въ мірѣ своихъ мыс
лей. Подъ конецъ онъ былъ подверженъ припадкамъ помѣшательства, которые проявлялись у него знаками, хорошо извѣстными его рѣдкимъ посѣтителямъ. Сколько разъ, напримѣръ, имъ случалось врасплохъ заставать его поворачивающимся на стулѣ, съ рукой, протянутой черезъ спинку, и сообщающимъ этой повисшей рукѣ движеніе, подобное качанію маятника! 1)
1) De Jean-Jacques Rousseau, par Corancez, p. 41. Эта книжка, чрезвычайно любопытная, была напечатана всего только въ 40 иди 50 экземплярахъ. Экземпляръ, лежащій передъ нами, одолженъ намъ дочерью Корансе, г-жей Кавеньякъ.
Тогда лицо его принимало мрачное выраженіе; его обычная меланхолія переходила въ отчаяніе, и безпорядочность его чувствъ изливалась въ рѣчахъ, полныхъ горечи безумія.
Онъ всегда былъ бѣднякомъ и никогда не жаловался на это, пока могъ гордо носить свою нищету и усиленнымъ трудомъ гарантировать себя отъ ига благодѣяній. Ho пришелъ часъ, когда дѣятельность его уступила старости, и онъ увидѣлъ свои рессурсы уменьшавшимися день ото дня; жена его потеряла
ни возвышенности его желаній, ни героизму его понятій; потому что, вѣря въ природную доброту человѣка, не могъ покориться необходимости находить людей злыми; потому что, будучи апостоломъ ученія о братствѣ, онъ присутствовалъ при процессѣ разложенія, за которымъ предчувствовалъ пропасти; потому что, наконецъ, обладая сокровищами нѣжности и не
встрѣчая ни въ комъ силы любить, равной его собственной, онъ увидѣлъ себя вынужденнымъ замкнуть свое сердце. Отсюда его ошибки, искупленныя его страданіями. И какими страданіями! Жертва воображаемаго заговора, окруженный врагами, призраками его больного воображенія, онъ тщетно старался уйти отъ самого себя—то, бродя вдали отъ торныхъ стезей, онъ просилъ у природы забвенія людей, то, неподвижный, со взоромъ, устремленнымъ въ даль, терявшимся въ глубинахъ пространства, онъ искалъ себѣ убѣжища въ мірѣ своихъ мыс
лей. Подъ конецъ онъ былъ подверженъ припадкамъ помѣшательства, которые проявлялись у него знаками, хорошо извѣстными его рѣдкимъ посѣтителямъ. Сколько разъ, напримѣръ, имъ случалось врасплохъ заставать его поворачивающимся на стулѣ, съ рукой, протянутой черезъ спинку, и сообщающимъ этой повисшей рукѣ движеніе, подобное качанію маятника! 1)
1) De Jean-Jacques Rousseau, par Corancez, p. 41. Эта книжка, чрезвычайно любопытная, была напечатана всего только въ 40 иди 50 экземплярахъ. Экземпляръ, лежащій передъ нами, одолженъ намъ дочерью Корансе, г-жей Кавеньякъ.
Тогда лицо его принимало мрачное выраженіе; его обычная меланхолія переходила въ отчаяніе, и безпорядочность его чувствъ изливалась въ рѣчахъ, полныхъ горечи безумія.
Онъ всегда былъ бѣднякомъ и никогда не жаловался на это, пока могъ гордо носить свою нищету и усиленнымъ трудомъ гарантировать себя отъ ига благодѣяній. Ho пришелъ часъ, когда дѣятельность его уступила старости, и онъ увидѣлъ свои рессурсы уменьшавшимися день ото дня; жена его потеряла