тогда, когда было неизвѣстно, что Арридей уже провозглашенъ царемъ, что опъ не одобрялъ постановленій совѣта и изъявить готовность принять на себя это порученіе, чтобы имѣть возможность тѣмъ вѣрнѣе обмануть,—достовѣрно то, что онъ немедленно примкнулъ къ дѣлу народа, открывавшему самыя блестящія перспективы его честолюбію.
Весь вопросъ заключается въ томъ, чтобы принудить Пердикку и его партію признать совершившійся фактъ. Достать для новаго царя царскія регаліи—таковъ былъ поводъ и цѣль первыхъ необходимыхъ насильственныхъ дѣйствій. Какъ говорятъ, дѣло дошло до битвы въ царскомъ замкѣ въ тѣхъ самыхъ покояхъ, гдѣ лежало тѣло Александра, конница была принуждена отступить, и Селевкъ съ отрядомъ царскихъ юношей прикрывалъ отступленіе Пердикки и другихъ тѣлохранителей 9).
Они были вытѣснены, но не побѣждены. Они собрались передъ воротами Вавилона, гдѣ стояла лагеремъ конница, господствовавшая надъ входами и выходами города. Здѣсь въ открытомъ полѣ пѣхота ничего не могла бы сдѣлать съ ними, между тѣмъ какъ они могли привлекать къ себѣ подкрѣпленіе и располагать средствами сатраиій; принятое ими рѣшеніе въ пользу ожидавшегося сына персіанки обезпечивало за ними въ худшемъ случаѣ поддержку азіатовъ, между тѣмъ какъ выборъ пѣхоты носилъ рѣзко македонскій характеръ.
Для дѣла Мелеагра это представляло опасность, которая становилась тѣмъ грознѣе, чѣмъ болѣе онъ медлилъ встрѣтить ее. Онъ,
какъ говорятъ, попытался вывернуться изъ этого затруднительнаго положенія чрезъ покушеше на жизнь Пердикки, на что онъ будто бы получилъ приказъ царя Филиппа. Не менѣе затруднительно было положеніе партіи всадннковъ: зачѣмъ имъ было бороться и лобѣждать, если цѣною этой побѣды было избіеніе македонской пѣхоты и устраненіе жалкаго Арридея?
Обѣ партіи должны стремиться къ соглашенію. Личный секретарь Александра, Эвменъ изъ Кордіи, стоялъ на сторонѣ конницы 10), но остался въ Вавилонѣ.
Онъ началъ вступать въ переговоры съ нѣкоторыми изъ предводителей и склонять ихъ въ сторону мира, говоря, что онъ, какъ чужеземецъ, лично непричастенъ къ пагубному раздору между македонянами и заботится только о великомъ дѣлѣ государства, отъ котораго зависитъ также благо греческаго и азіатскаго міра 11).
Умному греку удалось заставить выслушать себя; возможно, что за одно съ нимъ дѣйствовали и другіе греки, бывшіе предводителями находившихся въ войскѣ наемниковъ; наши источники называютъ намъ ѳессалійца Пазу и аркадянина Амисса, которые вмѣстѣ съ перилаемъ были посланы къ находившимся передъ городомъ войскамъ,
чтобы вступить съ ними въ переговоры отъ имени царя 12). 3атѣмъ послѣдовалъ новый обмѣнъ депутацій и переговоры, въ которыхъ, какъ кажется, особенно большія услуги Пердиккѣ и дѣлу государства оказалъ Эвменъ. Самъ Пердикка долженъ былъ желать прими
ренія, чтобы не оставаться долѣе предводителемъ толькой одной партіи стоя вблизи слабаго царя, онъ могъ быть увѣреннымъ, что
Весь вопросъ заключается въ томъ, чтобы принудить Пердикку и его партію признать совершившійся фактъ. Достать для новаго царя царскія регаліи—таковъ былъ поводъ и цѣль первыхъ необходимыхъ насильственныхъ дѣйствій. Какъ говорятъ, дѣло дошло до битвы въ царскомъ замкѣ въ тѣхъ самыхъ покояхъ, гдѣ лежало тѣло Александра, конница была принуждена отступить, и Селевкъ съ отрядомъ царскихъ юношей прикрывалъ отступленіе Пердикки и другихъ тѣлохранителей 9).
Они были вытѣснены, но не побѣждены. Они собрались передъ воротами Вавилона, гдѣ стояла лагеремъ конница, господствовавшая надъ входами и выходами города. Здѣсь въ открытомъ полѣ пѣхота ничего не могла бы сдѣлать съ ними, между тѣмъ какъ они могли привлекать къ себѣ подкрѣпленіе и располагать средствами сатраиій; принятое ими рѣшеніе въ пользу ожидавшегося сына персіанки обезпечивало за ними въ худшемъ случаѣ поддержку азіатовъ, между тѣмъ какъ выборъ пѣхоты носилъ рѣзко македонскій характеръ.
Для дѣла Мелеагра это представляло опасность, которая становилась тѣмъ грознѣе, чѣмъ болѣе онъ медлилъ встрѣтить ее. Онъ,
какъ говорятъ, попытался вывернуться изъ этого затруднительнаго положенія чрезъ покушеше на жизнь Пердикки, на что онъ будто бы получилъ приказъ царя Филиппа. Не менѣе затруднительно было положеніе партіи всадннковъ: зачѣмъ имъ было бороться и лобѣждать, если цѣною этой побѣды было избіеніе македонской пѣхоты и устраненіе жалкаго Арридея?
Обѣ партіи должны стремиться къ соглашенію. Личный секретарь Александра, Эвменъ изъ Кордіи, стоялъ на сторонѣ конницы 10), но остался въ Вавилонѣ.
Онъ началъ вступать въ переговоры съ нѣкоторыми изъ предводителей и склонять ихъ въ сторону мира, говоря, что онъ, какъ чужеземецъ, лично непричастенъ къ пагубному раздору между македонянами и заботится только о великомъ дѣлѣ государства, отъ котораго зависитъ также благо греческаго и азіатскаго міра 11).
Умному греку удалось заставить выслушать себя; возможно, что за одно съ нимъ дѣйствовали и другіе греки, бывшіе предводителями находившихся въ войскѣ наемниковъ; наши источники называютъ намъ ѳессалійца Пазу и аркадянина Амисса, которые вмѣстѣ съ перилаемъ были посланы къ находившимся передъ городомъ войскамъ,
чтобы вступить съ ними въ переговоры отъ имени царя 12). 3атѣмъ послѣдовалъ новый обмѣнъ депутацій и переговоры, въ которыхъ, какъ кажется, особенно большія услуги Пердиккѣ и дѣлу государства оказалъ Эвменъ. Самъ Пердикка долженъ былъ желать прими
ренія, чтобы не оставаться долѣе предводителемъ толькой одной партіи стоя вблизи слабаго царя, онъ могъ быть увѣреннымъ, что