очень скоро одержитъ побѣду надъ вліяніемъ ненавистнаго Мелеагра 13)
Поэтому былъ составленъ договоръ, по которому македонская конница признавала провозглашеннаго пѣхотою царя, a пѣхота соглашалась на то, что, если царица Роксана родитъ сына, то онъ точно также долженъ быть царемъ 14). Затѣмъ далѣе они согласились между собою въ томъ, что Антппатръ долженъ быть назначена, стратигомъ въ Европѣ, Кратеръ — простатомъ царства, Пердикка-— хиліархомъ. которымъ былъ рапѣе ГефестІонъ, а Мелеагръ — гипархомъ 15); перенесете тѣла царя въ храмъ Аммона было поручено Арридею 16). Когда войска поклялись исполнять этотъ договоръ, то фаланги выступили изъ города подъ предводительствомъ Мелеагра, а изъ лагеря двинулись гипиархіи конницы подъ предводительствомъ Пердикки; онѣ соединились подъ стѣнами города, и затѣмъ, составивъ снова одно войско, возвратились въ столицу.
Это соглашеніе 17) покончило смуты настоящей минуты и положило первую основу дальнѣйшихъ судебъ государства. Признаніе новаго царя гарантировало дальнѣйшее существованіе и единство царства, его формы остались тѣми же, какими онѣ были раньше; сатрапіи были оставлены въ рукахъ тѣхъ, кто управлялъ ими прежде. Только въ высшихъ военныхъ должностяхъ и въ европейскихъ земляхъ были произведены существенныя перемѣны. Такъ какъ Кратеръ еще не прибылъ въ Европу, то Антппатръ сохранилъ во всемъ своемъ объемѣ власть, которую, по отданному Александромъ лѣтомъ 324 года приказу, онь долженъ былъ передать Кратеру; Кратеръ получилъ высшее мѣсто въ іерархіи македонскаго двора, простасію царства; конечно теперь, когда онъ еще находился въ пути со своими 10000 ветеранами, это мѣсто было лишено непосредственнаго вліянія и было только высшимъ почетнымъ отличіемъ. Если гипархія Мелеагра не была главнымъ начальствомъ надъ пѣхотой, но второю должностью между предводителями войска, то уже ранѣе такая власть была въ рукахъ Парменіона 18). Хиліархія Пердикки тоже не была нововведеніемъ; уже Александръ заимство
валъ ее изъ обычаевъ персидскаго двора; тамъ хиліархъ былъ не только предводителемъ отряда знатныхъ всадниковъ, носившаго имя «родственниковъ царя», но и во всѣхъ другихъ отпошеніяхъ былъ первымъ лицомъ послѣ царя, находился всегда около него 19) и былъ собственно визиремъ государства; при Александрѣ, правда, эта должность не имѣла никакого цругого значенія, кромѣ высшаго послѣ
царя почетнаго званія; поэтому онъ поручилъ ее самому близкому своему другу и послѣ его смерти приказалъ оставить это мѣсто не
занятымъ, въ память Гефестіона 20). Когда Пердикка получилъ эту хиліархію «родственниковъ царя», — это имя, какъ кажется, тоже снова вошло въ употребленіе — на его долю тотчаеъ же выпали и всѣ выгоды вліятельнаго положенія мажордома, который, повидимому, имѣлъ возможность распоряжаться тѣмъ неограниченнѣе, чѣмъ болѣе царь былъ лишенъ силы и самостоятельности.
Дѣйствительно Пердикка, болѣе всякаго другаго находившійся на
высотѣ своего положенія, чувствовалъ себя достаточно сильными
Поэтому былъ составленъ договоръ, по которому македонская конница признавала провозглашеннаго пѣхотою царя, a пѣхота соглашалась на то, что, если царица Роксана родитъ сына, то онъ точно также долженъ быть царемъ 14). Затѣмъ далѣе они согласились между собою въ томъ, что Антппатръ долженъ быть назначена, стратигомъ въ Европѣ, Кратеръ — простатомъ царства, Пердикка-— хиліархомъ. которымъ былъ рапѣе ГефестІонъ, а Мелеагръ — гипархомъ 15); перенесете тѣла царя въ храмъ Аммона было поручено Арридею 16). Когда войска поклялись исполнять этотъ договоръ, то фаланги выступили изъ города подъ предводительствомъ Мелеагра, а изъ лагеря двинулись гипиархіи конницы подъ предводительствомъ Пердикки; онѣ соединились подъ стѣнами города, и затѣмъ, составивъ снова одно войско, возвратились въ столицу.
Это соглашеніе 17) покончило смуты настоящей минуты и положило первую основу дальнѣйшихъ судебъ государства. Признаніе новаго царя гарантировало дальнѣйшее существованіе и единство царства, его формы остались тѣми же, какими онѣ были раньше; сатрапіи были оставлены въ рукахъ тѣхъ, кто управлялъ ими прежде. Только въ высшихъ военныхъ должностяхъ и въ европейскихъ земляхъ были произведены существенныя перемѣны. Такъ какъ Кратеръ еще не прибылъ въ Европу, то Антппатръ сохранилъ во всемъ своемъ объемѣ власть, которую, по отданному Александромъ лѣтомъ 324 года приказу, онь долженъ былъ передать Кратеру; Кратеръ получилъ высшее мѣсто въ іерархіи македонскаго двора, простасію царства; конечно теперь, когда онъ еще находился въ пути со своими 10000 ветеранами, это мѣсто было лишено непосредственнаго вліянія и было только высшимъ почетнымъ отличіемъ. Если гипархія Мелеагра не была главнымъ начальствомъ надъ пѣхотой, но второю должностью между предводителями войска, то уже ранѣе такая власть была въ рукахъ Парменіона 18). Хиліархія Пердикки тоже не была нововведеніемъ; уже Александръ заимство
валъ ее изъ обычаевъ персидскаго двора; тамъ хиліархъ былъ не только предводителемъ отряда знатныхъ всадниковъ, носившаго имя «родственниковъ царя», но и во всѣхъ другихъ отпошеніяхъ былъ первымъ лицомъ послѣ царя, находился всегда около него 19) и былъ собственно визиремъ государства; при Александрѣ, правда, эта должность не имѣла никакого цругого значенія, кромѣ высшаго послѣ
царя почетнаго званія; поэтому онъ поручилъ ее самому близкому своему другу и послѣ его смерти приказалъ оставить это мѣсто не
занятымъ, въ память Гефестіона 20). Когда Пердикка получилъ эту хиліархію «родственниковъ царя», — это имя, какъ кажется, тоже снова вошло въ употребленіе — на его долю тотчаеъ же выпали и всѣ выгоды вліятельнаго положенія мажордома, который, повидимому, имѣлъ возможность распоряжаться тѣмъ неограниченнѣе, чѣмъ болѣе царь былъ лишенъ силы и самостоятельности.
Дѣйствительно Пердикка, болѣе всякаго другаго находившійся на
высотѣ своего положенія, чувствовалъ себя достаточно сильными