восторженной, какъ душа Боттичелли. Но не эти картины создали главный успѣхъ мастера при жизни его, и не за нихъ расточаетъ похвалы Филиппино Вазари. Игнорируя религіозную сторону произведеній кватрочентиста, историкъ XVI вѣка не находитъ зато словъ, чтобы прославить знаніе Липпи античнаго быта, да и на фрескахъ мастера мы видимъ прямо въ чрез
мѣрномъ обиліи свидѣтельства этихъ знаній, бросающіяся тѣмъ болѣе въ глаза, что они не вызваны «декоративной необходимостью», что они какъ бы всѣ соединены механически — «коллекціонированы». Иногда эти вычурныя сопоставленія всякой всячины, заимствованныя мастеромъ съ вазъ, орнаментовъ, медалей, монетъ и саркофаговъ, производятъ даже мучительное впечатлѣніе какой-то маніи.
Сильнѣе всего эта коллекціонерская страсть Липпи къ классическимъ древностямъ обнаружилась въ фрескахъ капеллы Стронии въ церкви Santa Maria Novella, написанныхъ всего нѣсколько лѣтъ послѣ окончанія фресокъ Гирландайо въ томъ же храмѣ — въ 1502 г. Вазари говоритъ, что «этотъ трудъ былъ исполненъ съ такимъ искусствомъ, съ такимъ превосходнымъ рисункомъ, что въ каждомъ зрителѣ фрески вызывали изумленіе новостью и раз
нообразіемъ рѣдкостныхъ предметовъ». И историкъ перечисляетъ все, что поражало современниковъ: «здѣсь изображены воины, храмы, трофеи, пики, знамена, одежды, обувь, головные уборы, облаченія жрецовъ и нроч.». Однако, общее впечатлѣніе, получаемое отъ этой росписи, вовсе не то, что мы имѣемъ отъ аналогичныхъ произведеній Мантеньи. Тамъ схваченъ самый духъ Рима, и каждая вещь занимаетъ то мѣсто, которое она должна занимать, удовлетворяя требованіямъ строгой стильности. Все логично и испол
нено спокойнаго величія. ЗдЬсь — самыя разнохарактерныя детали сопоставлены вперемежку, и общее впечатлѣніе не то напоминаетъ вычуру нѣкото
позднихъ барочныхъ уборовъ. Въ частности, у Мантеньи зданія просты и правдоподобны, у Липпи же ни одной постройкѣ «не вѣришь», а многое даже прямо некрасиво и нелѣпо.
Тѣми же недостатками, но въ меньшей мѣрѣ, страдаютъ и фрески мастера въ Римѣ, въ доминиканской церкви S. Maria sopra Minerva, повидимому отразившія впечатлѣнія, произведенныя на флорентійца величественными раз
валинами форумовъ. Декорація на фрескѣ «Диспутъ св. Ѳомы Аквинскаго
даже изящна и ритмична. Святой сидитъ въ богатой нишѣ, составляющей родъ бесѣдки, прислоненной къ дворцу. Но особенно удались здѣсь Липпи совершенно просто списанныя съ натуры ведуты тогдашняго Рима, видимыя въ фонѣ черезъ промежутки между отдѣльными частями зданія. Въ своей непосредственности городскіе эти виды, рисующіе безъ прикрасъ романтическую одичалость «Города», скорѣе приближаются къ произведеніямъ венеціанцевъ и даже нидерландцевъ.
мѣрномъ обиліи свидѣтельства этихъ знаній, бросающіяся тѣмъ болѣе въ глаза, что они не вызваны «декоративной необходимостью», что они какъ бы всѣ соединены механически — «коллекціонированы». Иногда эти вычурныя сопоставленія всякой всячины, заимствованныя мастеромъ съ вазъ, орнаментовъ, медалей, монетъ и саркофаговъ, производятъ даже мучительное впечатлѣніе какой-то маніи.
Сильнѣе всего эта коллекціонерская страсть Липпи къ классическимъ древностямъ обнаружилась въ фрескахъ капеллы Стронии въ церкви Santa Maria Novella, написанныхъ всего нѣсколько лѣтъ послѣ окончанія фресокъ Гирландайо въ томъ же храмѣ — въ 1502 г. Вазари говоритъ, что «этотъ трудъ былъ исполненъ съ такимъ искусствомъ, съ такимъ превосходнымъ рисункомъ, что въ каждомъ зрителѣ фрески вызывали изумленіе новостью и раз
нообразіемъ рѣдкостныхъ предметовъ». И историкъ перечисляетъ все, что поражало современниковъ: «здѣсь изображены воины, храмы, трофеи, пики, знамена, одежды, обувь, головные уборы, облаченія жрецовъ и нроч.». Однако, общее впечатлѣніе, получаемое отъ этой росписи, вовсе не то, что мы имѣемъ отъ аналогичныхъ произведеній Мантеньи. Тамъ схваченъ самый духъ Рима, и каждая вещь занимаетъ то мѣсто, которое она должна занимать, удовлетворяя требованіямъ строгой стильности. Все логично и испол
нено спокойнаго величія. ЗдЬсь — самыя разнохарактерныя детали сопоставлены вперемежку, и общее впечатлѣніе не то напоминаетъ вычуру нѣкото
рыхъ позднеготическихъ ретаблей, не то предвѣщаетъ роскошный «сумбуръ
позднихъ барочныхъ уборовъ. Въ частности, у Мантеньи зданія просты и правдоподобны, у Липпи же ни одной постройкѣ «не вѣришь», а многое даже прямо некрасиво и нелѣпо.
Тѣми же недостатками, но въ меньшей мѣрѣ, страдаютъ и фрески мастера въ Римѣ, въ доминиканской церкви S. Maria sopra Minerva, повидимому отразившія впечатлѣнія, произведенныя на флорентійца величественными раз
валинами форумовъ. Декорація на фрескѣ «Диспутъ св. Ѳомы Аквинскаго
даже изящна и ритмична. Святой сидитъ въ богатой нишѣ, составляющей родъ бесѣдки, прислоненной къ дворцу. Но особенно удались здѣсь Липпи совершенно просто списанныя съ натуры ведуты тогдашняго Рима, видимыя въ фонѣ черезъ промежутки между отдѣльными частями зданія. Въ своей непосредственности городскіе эти виды, рисующіе безъ прикрасъ романтическую одичалость «Города», скорѣе приближаются къ произведеніямъ венеціанцевъ и даже нидерландцевъ.