полиціею; Ле Турнеръ—флотъ, а Ла Ревельеръ—Французскій институтъ, школы, мануфактуры, сады, національныя празднества; всѣ рѣшенія постановлялись сообща. Директора назначали министровъ. Министры эти были не. болѣс какъ приказчики, завѣдывавшіе мелочами, обезличиваемые тѣмъ болѣе, что директора, всегда слѣдуя образцу комитета, сохранили канцеляріи въ своемъ неиосредственномъ вѣдѣніи.
Съ самаго начала среди нихъ образовалось большинство, признавшее тотъ фактъ, что они не имѣли возможности удержать въ своихъ рукахъ власть и управлять законными средствами. Уважать свободу значило бы дать оружіе своимъ врагамъ. Совсѣмъ неудобно было для директоровъ возстановить свободу печати, свободу выборовъ; а такъ какъ конституція обѣщала гражданамъ и ту и другую свободу, потому что онѣ-то и служили и главнымъ предметомъ и обезпеченіемъ самой конституціи, директорамъ надо было, значитъ, править вопреки конституціи. И
они дѣлали это съ цинизмомъ. Можно сказать, директорія была въ непрестанномъ заговорѣ противъ основныхъ законовъ республики. Въ глазахъ директоровъ партія, именовавшая себя конституцiонной, стала злѣйшимъ врагомъ государства. Не имѣя возможности управлять при помощи общественнаго мнѣнія, рѣшившись управлять наперекоръ этому мнѣнію, директора неизбѣжно должны были прибѣгать къ насильственнымъ переворотамъ Исторія директоріи сводится въ нтогѣ къ тремъ «днямъ», къ тремъ насильственнымъ мѣрамъ противъ верховной власти народа и противъ его избранниковъ: 13 вандемьера IV года, прологъ, который лишилъ народъ возможности свободно избирать большинство своихъ представителей; 18 фрюктидора V года, когда были изгнаны представители, избранные народомъ; 18 брюмера VIII года, которое должно было упрочить дѣло обоихъ предыдущихъ, по замыслу тѣхъ, кто поочередно становился его участникомъ, одураченнымъ и облагодѣтельствованнымъ.
Государственный переворотъ, это—вмѣшательство арміи во внутреннія дѣла республики. Такое вмѣшательство, казавшееся святотатствомъ революціонерамъ, когда его производила королевская армія противъ нихъ, чтобы преградить имъ дорогу, казалось имъ законнымъ, когда оно предназначалось на защиту ихъ въ ихъ твердынѣ и производилось ихъ арміей. По правдѣ говоря, съ 1789 года всякіе кризисы всегда разрѣшала сила, но до термидора это была организованная сила народа. Начиная съ преріаля, это дѣлала регулярная армія. Она уже не выходила изъ города, разъ вступивши въ него. Директора ни въ себѣ, ни вокругъ себя не находили никакого другого средства управленія; они ухватились за него потому, между прочимъ, что оно имъ было сподручно по своему простому