на слѣдующихъ за нимъ попытка дать Европѣ элементарную организацію была прогрессомъ, а не возвратомъ къ прошлому Въ восемнадцатомъ вѣкѣ этотъ прогрессъ считался одною изъ самыхъ прекрасныхъ ги

потезъ, созданныхъ философами. При наступленіи 1789 г. эта гипотеза начинаетъ, особенно во Франціи, закрадываться въ умы пѣкоторыхъ политиковъ; они считаются мечтателями, и большинство европейскихъ правителей, смѣшивая это стремленіе съ химерой вѣчнаго мира, продолжаетъ относиться къ нему, какъ къ величайшему изъ парадоксовъ 2).
Но если въ Европѣ не было христіанской монархіи, то были націи и государства. Какъ скоро на-лицо націи и государства, а равпо и общеніе
между ними, то существуетъ уже и международное право. «Оно есть даже у ирокезовъ», сказалъ Монтескьё 3). Разсмотримъ то, которое соблюдалось Европой стараго режима. Я пе говорю, разумѣется, о томъ публич
номъ правѣ, которое реформаторы представляли, какъ идеалъ для будущаго общества. Вольтеръ говоритъ объ этихъ сочипеніяхъ: «Они какъ будто служатъ утѣшеніемъ для пародовъ въ тѣхъ бѣдствіяхъ, какія созданы политикой и силой. Они даютъ понятіе о справедливости, подобно
1) Вѣнскіе трактаты опредѣлили права владѣнія (état de possession) во всей Европѣ; они были подписаны всѣми европейскими державами, которыя коллективно гарантировали ихъ, и сдѣлали конгрессы нормальнымъ учрежденіемъ, цѣль котораго—предупреждать и рѣшать третейскимъ судомъ державъ и подъ ихъ верховенствомъ несогласія между государствами и народами.
Это учрежденіе дѣйствовало съ 1815—1822.—См. Précis du droit des gens. Несмотря на неполноту идеи, на эмпиризмъ, произволъ и даже противозаконность нѣкоторыхъ примѣненій ея, тѣмъ не менѣе вѣнскій конгрессъ доставилъ Европѣ періодъ самый благотворный, періодъ мира, какой когда-либо выпадалъ на ея долю. Если хотите, это были только лѣса, но само зданіе было тѣмъ не менѣе наиболѣе прочнымъ изъ всѣхъ, когда-либо воздвигнутыхъ дипломатіей, и трудъ наиболѣе благотворный изъ всѣхъ, ею совершенныхъ.
2) Сенъ-Симонъ говорилъ по поводу проекта вѣчнаго міра, составленнаго Сюлли: «Слабое подобіе этого мы видимъ въ Имперіи: придворный совѣтъ, имперская палата, сеймы, порой и самъ императоръ разбирали столкновенія.
Опытъ показываетъ, что только мелкіе и незначительные владѣльцы повинуются рѣшенію. Сильные оказываютъ сопротивленіе и ослушаніе, и если обвиняемый можетъ опереться на связи и привести какія-нибудь обстоятельства въ свою пользу, то приговоръ остается безъ силы и исполненія. То же самое, и еще въ большей степени, происходило бы и въ этомъ сенатѣ христіанской республики. Каждый изъ его членовъ сталъ бы руководиться своими выгодами и въ результатѣ получились «постоянные ссоры и расколы». - Раrаllèlе des trois premiers Bourbons, par Faugère, Paris, 1880.
3) Esprit des Lois, liv. П ch. ІII.