эти страстные поклонники революціи 1789 встрѣчаются преимущественно среди «патріотовъ» Германіи, тѣхъ, которые вызываютъ призракъ ея минувшей славы, пророчатъ ея грядущее могущество; это обстоятельство уже позволяетъ различить зародышъ той неожиданной реакціи революціоннаго духа на нѣмецкій геній. Клопштокъ, авторъ пѣсенъ въ честь Арминія, переходитъ отъ восхищенія воинами херусками и средневѣковыми героями къ восхищенію франкскими законодателями12). Ему казалось, что въ цѣломъ мірѣ не было ничего величавѣе германской имперской короны; побѣду Фридриха надъ его союзными соперниками онъ считалъ главнымъ событіемъ вѣка. Блескъ рождающейся свободы внезапно ослѣпилъ его. Онъ, который ранѣе отклонялъ своихъ соотечественниковъ отъ копированія французовъ, теперь приглашаетъ ихъ подражать «нео-франкамъ».
Швабскій поэтъ Шубартъ, духовидецъ и провозвѣстникъ единой и побѣдоносной Германіи 13), проведшій десять лѣтъ въ заточеніи за свои воз
мутительныя сочиненія, выходитъ изъ темницы въ 1787 и посвящаетъ свою «хронику» пропагандѣ французскихъ идей. Онъ стыдитъ нѣмцевъ за то, что они съ похвальбою называютъ себя «лучшими подданными въ свѣтѣ». Онъ пророчитъ, что Европа подвергнется всеобщему разложенію и преобразованію. Этотъ яростный патріотъ, который не могъ говорить безъ гнѣва и горечи о провинціяхъ, утраченныхъ имперіей, находитъ отнынѣ присоединеніе Эльзаса къ Франціи вполнѣ законнымъ. «Сделаться французомъ такимъ способомъ,—пишетъ онъ въ августѣ 1789 года—есть величайшее торжество для германца, который мечтаетъ о свободѣ, между тѣмъ какъ позади него свищетъ бичъ деспота!» Но не ошибитесь; въ этихъ словахъ больше ироніи, чѣмъ искренняго порыва, и въ сущности швабскаго писателя французская революція привлекаетъ только тѣмъ, что онъ видитъ въ ней наступленіе тѣхъ временъ, которыя онъ предчувствуетъ: когда свободная Германія сдѣлается центромъ европейскихъ силъ и высокимъ ареопагомъ, рѣшающимъ распри всѣхъ народовъ 14)
однажды началъ свою лекцію одой въ честь взятія Бастиліи? «Французъ сдѣлался свободнымъ человѣкомъ, королевство—отечествомъ».
12) Напримѣръ его ода: Kennt euch selbst, 1789. Sie und wir nicht! 1790- 13) Въ сентябрѣ 1774 въ своей Нѣмецкой хроникѣ онъ описываетъ свой сонъ: «Львы пробуждаются, они слышатъ крикъ орла, взмахъ его крыльевъ и его боевой кличь. Они вырываютъ изъ рукъ чужеземца отторгнутыя,
Растерзанныя земли, и снова ихъ тучныя пастбища и холмы, покрытые виноградниками,—наши. На нихъ будетъ выситься германская императорская корона и покроетъ своей грозной тѣнью провинціи своихъ сосѣдей... Останемся дружными, какъ теперь, и сдѣлаемся скоро первой націей въ свѣтѣ». Wohlwill, p. 19.
14) Chronique allemande, juillet 1788, Wohlwill, p. 19—21. Cм. Bie
dermann, p. 1195.
Швабскій поэтъ Шубартъ, духовидецъ и провозвѣстникъ единой и побѣдоносной Германіи 13), проведшій десять лѣтъ въ заточеніи за свои воз
мутительныя сочиненія, выходитъ изъ темницы въ 1787 и посвящаетъ свою «хронику» пропагандѣ французскихъ идей. Онъ стыдитъ нѣмцевъ за то, что они съ похвальбою называютъ себя «лучшими подданными въ свѣтѣ». Онъ пророчитъ, что Европа подвергнется всеобщему разложенію и преобразованію. Этотъ яростный патріотъ, который не могъ говорить безъ гнѣва и горечи о провинціяхъ, утраченныхъ имперіей, находитъ отнынѣ присоединеніе Эльзаса къ Франціи вполнѣ законнымъ. «Сделаться французомъ такимъ способомъ,—пишетъ онъ въ августѣ 1789 года—есть величайшее торжество для германца, который мечтаетъ о свободѣ, между тѣмъ какъ позади него свищетъ бичъ деспота!» Но не ошибитесь; въ этихъ словахъ больше ироніи, чѣмъ искренняго порыва, и въ сущности швабскаго писателя французская революція привлекаетъ только тѣмъ, что онъ видитъ въ ней наступленіе тѣхъ временъ, которыя онъ предчувствуетъ: когда свободная Германія сдѣлается центромъ европейскихъ силъ и высокимъ ареопагомъ, рѣшающимъ распри всѣхъ народовъ 14)
однажды началъ свою лекцію одой въ честь взятія Бастиліи? «Французъ сдѣлался свободнымъ человѣкомъ, королевство—отечествомъ».
12) Напримѣръ его ода: Kennt euch selbst, 1789. Sie und wir nicht! 1790- 13) Въ сентябрѣ 1774 въ своей Нѣмецкой хроникѣ онъ описываетъ свой сонъ: «Львы пробуждаются, они слышатъ крикъ орла, взмахъ его крыльевъ и его боевой кличь. Они вырываютъ изъ рукъ чужеземца отторгнутыя,
Растерзанныя земли, и снова ихъ тучныя пастбища и холмы, покрытые виноградниками,—наши. На нихъ будетъ выситься германская императорская корона и покроетъ своей грозной тѣнью провинціи своихъ сосѣдей... Останемся дружными, какъ теперь, и сдѣлаемся скоро первой націей въ свѣтѣ». Wohlwill, p. 19.
14) Chronique allemande, juillet 1788, Wohlwill, p. 19—21. Cм. Bie
dermann, p. 1195.