годаря этому сознанію, когда Дмитрій Донской пошелъ на Татаръ, то по зову его явились и удѣльные князья съ своими войсками, и стали подъ начало и главенство московскаго знамени, на защиту общей русской земли.
Первое лѣтописное извѣстіе о Москвѣ относится къ 1147 году. Въ немъ говорится, что кн. Юрій Владиміровичъ Суздальскій писалъ своему союзнику, князю Святославу Ольговичу Черниговскому, выте
сненному изъ южной Россіи великимъ княземъ кіевскимъ: «Пріиде, брате, ко мнѣ въ Московъ». Князь Святославъ Ольговичъ действи
тельно пріѣхалъ къ нему, покоривъ по дорогѣ народецъ Голядь, поселившійся на берегахъ р. Поротвы, въ Можайскомъ и Верейскомъ уѣздахъ нынѣшней Москов. губерніи. Князья «любезно цѣловастася въ день пятка, на Похвалу Богородицы, при чемъ Олегь, сынъ Свя
тослава, подарилъ Юрію рѣдкой красоты парда. Юрій устроилъ пиръ въ честь своихъ гостей, и богато одарилъ всѣхъ бояръ Святославовыхъ*). О пирѣ этомъ упоминается и въ преданіи, приведенномъ выше.
Обѣдъ князя Юрія былъ данъ раннбю весною, на праздникъ Похвалы Богородицы, въ субботу 28 марта, и потому не могъ быть данъ въ шатрахъ, но долженъ былъ происходить въ избахъ и клѣтяхъ кня
жескаго двора. Это служитъ доказательствомъ, что постройки на этомъ мѣстѣ существовали уже прежде. Есть предположеніе, что черезъ Мо
скву лежала издавна большая дорога изъ Кіева во Владиміръ, и въ Москвѣ, вѣроятно, было княжеское становище, т. е. князья останавливались въ ней по пути, для отдыха или ради охоты.
Путь этотъ, проложенный съ незапамятныхъ временъ, долженъ былъ быть въ то же время и военнымъ путемъ: великіе и удѣльные князья, слѣдуя отъ Чернигова и Рязани на Владиміръ и Ростовъ, на Тверь и Новгородъ, должны были проѣзжать чрезъ Москву. По этому пути къ сѣверу были волоки, т. е. люди волокли, тянули на веревкахъ нагруженныя суда, идя вдоль берега рѣки.
Кромѣ того, Москва лежала на перекресткѣ торговаго сухопутнаго сообщенія запада съ постокомъ, гдѣ жило на Волгѣ торговое Болгарское племя.
Еще прежде того, во времена язычества, можно предположить въ ней существованіе городища, или богослужебнаго языческаго капища,
которыя обыкновенно устроивались въ такихъ именно мѣстностяхъ, при сліяніи двухъ рѣкъ.
*) Замѣтимъ при этомъ мимоходомѣ, что первое лѣтописное извѣстіе о Москвѣ есть въ то же время извѣстіе о веселомъ пирѣ, когорымъ угощалъ одинъ князь другаго, а древнѣйшее преданіе говорить о красотѣ ея владѣтелей. Ве
селость, гостепріимство и красота, — вотъ стало быть первообразы Москвы, извѣстной и до сихъ поръ своимъ хлѣбосольствомъ, а въ былыя времена и красотою своихъ невѣстъ.