Итакь, люди живутъ или вѣрнѣе, снова начинаютъ жить, подъ охраною грубой руки, одѣтой въ желѣзную перчатку, которая сурово обращается съ ними, но въ тоже время и оберегаешь ихъ. Какъ верховный повелитель и владѣлецъ, феодальный глава оставляешь для себя, въ силу этого двой
ного права, всѣ пустыри, рѣки, лѣсъ и всю охоту. Зло не велико, такъ какъ страна наполовину пустынна и онъ тратитъ все свое свободное время па истребленіе крупныхъ дикихъ звѣрей. Имѣя въ своихъ рукахъ средства, онъ одинъ только можетъ построить мель
ницу, печь для хлѣбовъ, прессъ для выжиманія масла, устроить паромъ, мостъ или дорогу, запрудить прудъ, воспитать или пріобрѣсти быка. Чтобы вознаградить себя за всѣ эти затраты, онъ облагаетъ пошлиной всѣ свои учрежденія и насильственно заста
вляешь жителей пользоваться ими. Если онъ уменъ и, кромѣ того, хорошій сельскій хозяинъ, и если онъ хо
чешь извлечь наилучшія выгоды изъ своей земли, то самъ постепенно ослаб
ляешь или дозволяетъ ослабить петли той сѣти, которая такъ стѣсияетъ его крѣпостныхъ и вынуждаешь ихъ плохо работать, потому что имъ слишкомъ тѣсно въ ней. Привычка, необходимость, добровольное или насильствен
ное приспособленіе оказываютъ тутъ свое дѣйствіе и въ концѣ концовъ, господа, мужики, крѣпостные и бур
жуа, приспособившіеся къ своимъ условіямъ и связанные общимъ инте
ресомъ, образуюсь вмѣстѣ общество— настоящій общественный организмъ. Помѣстье владѣльца, графство, гер
цогство, становятся для нихъ отечествомъ, которое они любятъ, повинуясь слѣпому инстинкту, и за которое готовы жертвовать собой. Отече
ство сливается съ образомъ владѣльца и его семьи и на этомъ основаніи имъ гордятся, считаютъ его побѣды, привѣтствуютъ его, когда онъ, съ кавалькадой, проѣзжаетъ по улицѣ и радуются окружающей его пышности, вслѣдствіе чувства симпатіи къ нему. Если онъ вдовъ и не имѣетъ дѣтей, къ нему отряжаютъ депутацію, кото
рая убѣждаетъ его жениться, чтобы его смерть не сдѣлала страну предметомъ раздоровъ между претенден
тами и не отдала бы ее на жертву алчности сосѣдей. Такимъ образомъ, спустя тысячу лѣтъ, снова возрож
дается самое могучее и самое живучее изъ всѣхъ чувствъ, поддерживающихъ человѣческое общество. Это чувство тѣмъ болѣе драгоцѣнно, что оно имѣетъ способность расши
ряться и для того, чтобы маленькая феодальная родина превратилась въ большую національную родину, до
статочно только соединения всѣхъ отдѣльныхъ феодальныхъ владѣній подъ властью одного владѣльца и тогда король—глава дворянства, за
кладываешь третій рядъ устоевъ Франціи, укрѣпивъ его на созданіи рукъ этого же самаго дворянства.
III.
Король воздвигъ весь этотъ третий рядъ устоевъ , камень за камнемъ. Гуго Капетъ положилъ первый ка
мень; до него королевскій титулъ не доставлялъ королю ни одной провинціи, и онъ первый присоединилъ къ титулу земельное владѣніе. Въ тече
те восьмисотъ лѣтъ, посредствомъ браковъ, завоеваній, хитрости, наслѣдства, короли продолжали пріумножать свои владѣнія и даже при Людовикѣ ΧΥ Франція увеличивается посред
ствомъ присоединенія Лотарингіи и Корсики. Вышедшему изъ ничтожества королю удалось создать сплоченное государство, съ’ двадцатью шестью милліонами обитателей, наиболѣе мо
гущественное въ тогдашней Европѣ. Въ продолженіи всего этого періода, король стоялъ во главѣ обществен
ной обороны, онъ былъ освободителемъ страны отъ иноземцевъ: отъ Папы—въ четырнадцатомъ вѣкѣ, отъ англичанъ—въ пятнадцатому отъ испанцевъ—въ шестнадцатомъ. Внутри же страны, начиная съ XII вѣка, онъ творитъ провосудіе, не снимая военной каски съ головы и находясь постоянно въ разъѣздахъ. Онъ разру
шаешь башни феодальныхъ разбойниковъ, умѣряетъ излишества сильныхъ, покровительствуешь угнетеннымъ, ула
живаешь частныя распри и возстановляетъ миръ и порядокъ. Этотъ гигантскій трудъ королей продолжается безъ перерыва, отъ Людовика Толстого до Людовика Святрго, отъ Филиппа Прекраснаго до Карла VII, и Людовика XI, отъ Генриха IV до Людо
вика XIII и XIV, вплоть до половины семнадцатаго вѣка, выражаясь изданіемъ Эдикта противъ дуэлей и заоіданіями королевскаго суда. Между
ного права, всѣ пустыри, рѣки, лѣсъ и всю охоту. Зло не велико, такъ какъ страна наполовину пустынна и онъ тратитъ все свое свободное время па истребленіе крупныхъ дикихъ звѣрей. Имѣя въ своихъ рукахъ средства, онъ одинъ только можетъ построить мель
ницу, печь для хлѣбовъ, прессъ для выжиманія масла, устроить паромъ, мостъ или дорогу, запрудить прудъ, воспитать или пріобрѣсти быка. Чтобы вознаградить себя за всѣ эти затраты, онъ облагаетъ пошлиной всѣ свои учрежденія и насильственно заста
вляешь жителей пользоваться ими. Если онъ уменъ и, кромѣ того, хорошій сельскій хозяинъ, и если онъ хо
чешь извлечь наилучшія выгоды изъ своей земли, то самъ постепенно ослаб
ляешь или дозволяетъ ослабить петли той сѣти, которая такъ стѣсияетъ его крѣпостныхъ и вынуждаешь ихъ плохо работать, потому что имъ слишкомъ тѣсно въ ней. Привычка, необходимость, добровольное или насильствен
ное приспособленіе оказываютъ тутъ свое дѣйствіе и въ концѣ концовъ, господа, мужики, крѣпостные и бур
жуа, приспособившіеся къ своимъ условіямъ и связанные общимъ инте
ресомъ, образуюсь вмѣстѣ общество— настоящій общественный организмъ. Помѣстье владѣльца, графство, гер
цогство, становятся для нихъ отечествомъ, которое они любятъ, повинуясь слѣпому инстинкту, и за которое готовы жертвовать собой. Отече
ство сливается съ образомъ владѣльца и его семьи и на этомъ основаніи имъ гордятся, считаютъ его побѣды, привѣтствуютъ его, когда онъ, съ кавалькадой, проѣзжаетъ по улицѣ и радуются окружающей его пышности, вслѣдствіе чувства симпатіи къ нему. Если онъ вдовъ и не имѣетъ дѣтей, къ нему отряжаютъ депутацію, кото
рая убѣждаетъ его жениться, чтобы его смерть не сдѣлала страну предметомъ раздоровъ между претенден
тами и не отдала бы ее на жертву алчности сосѣдей. Такимъ образомъ, спустя тысячу лѣтъ, снова возрож
дается самое могучее и самое живучее изъ всѣхъ чувствъ, поддерживающихъ человѣческое общество. Это чувство тѣмъ болѣе драгоцѣнно, что оно имѣетъ способность расши
ряться и для того, чтобы маленькая феодальная родина превратилась въ большую національную родину, до
статочно только соединения всѣхъ отдѣльныхъ феодальныхъ владѣній подъ властью одного владѣльца и тогда король—глава дворянства, за
кладываешь третій рядъ устоевъ Франціи, укрѣпивъ его на созданіи рукъ этого же самаго дворянства.
III.
Король воздвигъ весь этотъ третий рядъ устоевъ , камень за камнемъ. Гуго Капетъ положилъ первый ка
мень; до него королевскій титулъ не доставлялъ королю ни одной провинціи, и онъ первый присоединилъ къ титулу земельное владѣніе. Въ тече
те восьмисотъ лѣтъ, посредствомъ браковъ, завоеваній, хитрости, наслѣдства, короли продолжали пріумножать свои владѣнія и даже при Людовикѣ ΧΥ Франція увеличивается посред
ствомъ присоединенія Лотарингіи и Корсики. Вышедшему изъ ничтожества королю удалось создать сплоченное государство, съ’ двадцатью шестью милліонами обитателей, наиболѣе мо
гущественное въ тогдашней Европѣ. Въ продолженіи всего этого періода, король стоялъ во главѣ обществен
ной обороны, онъ былъ освободителемъ страны отъ иноземцевъ: отъ Папы—въ четырнадцатомъ вѣкѣ, отъ англичанъ—въ пятнадцатому отъ испанцевъ—въ шестнадцатомъ. Внутри же страны, начиная съ XII вѣка, онъ творитъ провосудіе, не снимая военной каски съ головы и находясь постоянно въ разъѣздахъ. Онъ разру
шаешь башни феодальныхъ разбойниковъ, умѣряетъ излишества сильныхъ, покровительствуешь угнетеннымъ, ула
живаешь частныя распри и возстановляетъ миръ и порядокъ. Этотъ гигантскій трудъ королей продолжается безъ перерыва, отъ Людовика Толстого до Людовика Святрго, отъ Филиппа Прекраснаго до Карла VII, и Людовика XI, отъ Генриха IV до Людо
вика XIII и XIV, вплоть до половины семнадцатаго вѣка, выражаясь изданіемъ Эдикта противъ дуэлей и заоіданіями королевскаго суда. Между