опустеют; кому охота толкаться в битком набитом (к 8 часам веч.) трамвае, тратить немалые деньги на билет... а вот Термен закончит свой аппарат „видения“ на расстоянии — угроза распространится и на театры (в том числе и на кино: одна „машина начнет вытеснять с рынка другую...).
Именно по этим, чисто „рыночным соображениям, люди искусства и под
держивают столь упорно реакционную
сказку о „бездушной машине , якобы губящей и вытесняющей живое „творчество художника .
Жалкая ложь — повторим мы еще раз: машина и здесь ведет к раскрепо
щению каторжного в сущности труда— скажем, оркестрового музыканта или кино-пианиста; но чтобы понять это нужно быть истинно-культурным чело
веком—уметь „видеть на расстоянии — хотя бы чуть-чуть дальше собственного носа. И нечего кивать на „шарманку , трактирный „орган , граммофон, „пиа
нолу : машина машине рознь, как и социальный строй—социальному строю: гениальное изобретение Эдиссона (фо
нограф) неповинно в том ужасе, который творился в рабочих районах по праздникам, когда из каждого окна тор
чал дешевенький рупор, визжащий и хрипящий на все лады, кроме настоящего—это капиталистическая конкурен

ция бросила на рынок „халтурную

дешевку, абсолютно не интересуясь культурно-просветительной стороной дела, — наоборот, —- и „репертуарчик
подбирался наиболее „ходкий , дей
ствующий на самые низменные инстинкты человека, до пластинок с похабными анекдотцами включительно.
Уже существует аппарат (Миньонпиано), на котором вы можете услышать сегодня живое исполнение самим (давно умершим) автором, скажем—Скрябиным, его фортепианных произведений, и такое исполнение, что (при хорошей установке) из другой комнаты вы ни за .что не догадаетесь, что это „машина“...
Изобретение Термена ведет нас еще гораздо дальше: его „машина“, исполь
зующею столь чуткую стихию, как электричество (электро-магнитные коле
бания) — позволяет нам впервые поставить вопрос о „повышении качества инструментально-исполнительской „продукции — вверх от довоенной нормы. В самом деле, разве „сольные инстру
менты — рояль, скрипка - виолончель — считающиеся самыми „совершенными , не машины? Конечно, машины, да притом еще допотопной конструкции: чело
вечество с незапамятных времен играет конскими хвостами на овечьих, телячьих и обезьяньих кишках—пора бы, кажется, покончить с этим „варварством . А рояль? Ведь это же просто механизи
рованные „цимбалы , у которых рука исполнителя отделена от звучащей стру
ны целой системой рычагов, отнюдь не способствующих „выразительности исполнения.
В идеальном музыкальном инструменте между исполнителем и генератором звука не должно быть никакого механиче
ского посредника: малейшее движение руки (или вообще тела) должно передаваться звуку, влиять на его музыкаль
ную значимость, — и только „терменовокс приближается к этому идеалу: здесь возможно при желании улавливать даже нервную вибрацию двигательных мышц, даже изменение быстроты пульса.
Несомненно, что все эти драгоценные качества- помогут электро- инструментам успешно конкурировать с историческим наследством и вытеснять его с культур
ного рынка. Мало того—не трудно себе представить случай полной автомати
зации исполнения, если только авторы (композиторы) сумеют достаточно точно фиксировать свои творческие замыслы,—
обыкновенное „нотописание здесь, конечно, станет не пригодным. Боль
шинству членов нынешнего „Всерабиса такие „перспективы естественно „не улыбаются -—- но иногда полезно бывает стать над профсоюзными интересами во имя интересов классовых, — рабочий же класс нимало не заинтересован в том, чтобы нынешняя махровая халтура, как некая „иммортель (бессмертник)-— цвела вечно,—совсем даже наоборот — и в этом „наобороте ему еще и еще раз окажет добрую услугу верный товарищ-машина.