в музыкальном отношении человека дают определенное представление о раздельных звуках. Эти звуки явятся для нас диссонансами, и явления диссо
нанса таким образом, по Штумфу, зависят исключительно от способности звуков к слитию. С точки зрения теории Штумфа влияние положения тонов в музыкальной гамме на консонанс представляется определенным эмпирическим правилом и не объясняется, как в теории Гельмгольтца, теоретически.
Попытки подойти к разрешению опытным путем вопроса о консонансе и диссонансе в пользу той или другой теории существовали с самого момента возникновения теории Штумфа. Однако данных как против, так и в пользу теории Штумфа накопилось довольно много, и единственным возможным экспериментом, казалось, был такой эксперимент, который позволил бы вос
принимать два звука одному и тому же исследователю, сначала при помощи одного уха, когда два звука должны действовать на нашу барабанную пере
понку одновременно и вызывать в ней биения (так называемое, дихотическое слушание), и затем при проведении тех же звуков в отдельности, одного к правому, а другого к левому уху, когда мы воспринимаем эти два звука психологически одновременно, но когда биения исключены, так как один звук дей
ствует на наш правый слуховой аппарат, а другой в то же время действует на аппарат левый (так называемое диотическое слушание). Этот метод, впервые указанный Теркем и Бусинеском, оказался чрезвычайно удобным для проверки воззрений Гельмгольтца в области музыкальной акустики и был применен к детальному изучению явлений консонанса. При этом оказалось, что когда не существует биений, то при ощущении нельзя говорить о кон
сонансе или диссонансе. Мы просто все время слышим два тона, которые зможно совершенно ясно отличить, и то своеобразное впечатление, которое получается при одновременном воздействии их на барабанную перепонку, исчезает.
Более подробно и обстоятельно этот вопрос был изучен в лаборатории академика Лазарева и результаты вполне подтвердили данные вышеуказанных исследователей.
Таким образом учение о консонансе, выдвинутое Гельмгольтцем и развитое рядом исследователей, получило полное подтверждение и может явиться физиологической основой учения о музыкальной гармонии.


Академик П. П. ЛАЗАРЕВ