А кто же не знает и не помнит, что наука и техника—лучшие, надежнейшие революционеры?
«Социализм = соввласть 4-электрификация» — эта многажды цитированная гениальная формула вряд ли была оценена полностью.
Итак, этот «один шаг»—музыкою уже сделан раньше, чем другими искусствами, по причинам «исторической необходимости»: звуковая стихия оказалась ближе других «материалов» искусства к электростихии —и только, но это преимущество оказалось решающим.
Электрическая энергия уже использована нами:
1. Для целей музыкальной репродукции (запись и автоматическое исполнение виртуозной игры на фортепиано аппаратом Миньон-пиано).
2. Для передачи музыки на сколь-угодно огромные расстояния (радио-телефония).
3. Для получения новых, весьма точных и гибких источников звука (аппараты Термена, Ржевкина, Гурова).
4. Для столь тонких методов изучения самой звуковой стихии, о какой не смела мечтать оставшаяся в весьма жалком состоянии «акустика» прошлого столетия.
О каждом из этих четырех пунктов поговорим обстоятельно. Они стоят того.
Репродукция — воспроизведение, а следовательно и размножение звучащих (а не писаных) музыкальных произведений—есть одновременно и научно-техническая, и художественная, и самое главное,—огром
ная социальная проблема. Иначе, чтобы обслужить 9-значное человечество—нужны миллионные кадры первоклассных исполни
телей—явная утопия. Однако, дело тут не в одном «размножении»: мы видим, как на наших глазах кино из простого репродуктора театра выра
стает в самостоятельное искусство, как полиграфические искусства создают под влиянием методов техники производства собственный стиль, постепенно уходя от технически-жалких попыток «репродукциистанковой живописи. И мы с трудом лишь можем себе представить ту музыку, которую будут писать для грандиозного электро-механического оркестра — где не будет физического предела ни виртуозной технике, ни сколь угодно многоступенным звукорядам, ни контрастам динамической экспрессии. От современной проблемы «репродукции» в собственном смысле останется лишь соблазнительная возможность слушать талантливых мертвецов-виртуозов в каком и из какого угодно века...
Радиофикация музыки — в плоскости размножения равнозначна репродукции с тем еще плюсом, что радио мгновенно преодолевает пространство: когда-нибудь траурный гимн в годовщину смерти Ильича действительно прозвучит одновременно во всем мире над миллиардом склоненных голов.
Но и это еще не все: скоро ли поймут наши радио-культурщики, что передавать «концерты» с эстрадными «номерами»—насмешка и над идеей радио и над радио-публикой? Их еще слушают, пока еще внове, пока любо
пытен еще самый факт «смычки» без проводов с Москвою («Лондоном!!»— подумайте...), но уже и теперь многие «любители» (не только радио,—но и музыки) сматывают свои «удочки»—антенны, вполне разочаровавшись в «ху
дожественном» наслаждении концертами. И так будет—несмотря ни на какие «усовершенствования» приемников и громкоговорителей—до тех пор, пока не будет передаваться специальная радио-музыка, не имеющая никаких «предков» в музыкальной истории: ее можно себе представить, сравнив архитектурный орнамент на фасаде здания с самым монументаль
ным массивом его: современная музыкальная техника, сколь ни кичится она своими «достижениями»—годится лишь на «кружева» и «агреманты» мастерам будущего...
«Социализм = соввласть 4-электрификация» — эта многажды цитированная гениальная формула вряд ли была оценена полностью.
Итак, этот «один шаг»—музыкою уже сделан раньше, чем другими искусствами, по причинам «исторической необходимости»: звуковая стихия оказалась ближе других «материалов» искусства к электростихии —и только, но это преимущество оказалось решающим.
Электрическая энергия уже использована нами:
1. Для целей музыкальной репродукции (запись и автоматическое исполнение виртуозной игры на фортепиано аппаратом Миньон-пиано).
2. Для передачи музыки на сколь-угодно огромные расстояния (радио-телефония).
3. Для получения новых, весьма точных и гибких источников звука (аппараты Термена, Ржевкина, Гурова).
4. Для столь тонких методов изучения самой звуковой стихии, о какой не смела мечтать оставшаяся в весьма жалком состоянии «акустика» прошлого столетия.
О каждом из этих четырех пунктов поговорим обстоятельно. Они стоят того.
Репродукция — воспроизведение, а следовательно и размножение звучащих (а не писаных) музыкальных произведений—есть одновременно и научно-техническая, и художественная, и самое главное,—огром
ная социальная проблема. Иначе, чтобы обслужить 9-значное человечество—нужны миллионные кадры первоклассных исполни
телей—явная утопия. Однако, дело тут не в одном «размножении»: мы видим, как на наших глазах кино из простого репродуктора театра выра
стает в самостоятельное искусство, как полиграфические искусства создают под влиянием методов техники производства собственный стиль, постепенно уходя от технически-жалких попыток «репродукциистанковой живописи. И мы с трудом лишь можем себе представить ту музыку, которую будут писать для грандиозного электро-механического оркестра — где не будет физического предела ни виртуозной технике, ни сколь угодно многоступенным звукорядам, ни контрастам динамической экспрессии. От современной проблемы «репродукции» в собственном смысле останется лишь соблазнительная возможность слушать талантливых мертвецов-виртуозов в каком и из какого угодно века...
Радиофикация музыки — в плоскости размножения равнозначна репродукции с тем еще плюсом, что радио мгновенно преодолевает пространство: когда-нибудь траурный гимн в годовщину смерти Ильича действительно прозвучит одновременно во всем мире над миллиардом склоненных голов.
Но и это еще не все: скоро ли поймут наши радио-культурщики, что передавать «концерты» с эстрадными «номерами»—насмешка и над идеей радио и над радио-публикой? Их еще слушают, пока еще внове, пока любо
пытен еще самый факт «смычки» без проводов с Москвою («Лондоном!!»— подумайте...), но уже и теперь многие «любители» (не только радио,—но и музыки) сматывают свои «удочки»—антенны, вполне разочаровавшись в «ху
дожественном» наслаждении концертами. И так будет—несмотря ни на какие «усовершенствования» приемников и громкоговорителей—до тех пор, пока не будет передаваться специальная радио-музыка, не имеющая никаких «предков» в музыкальной истории: ее можно себе представить, сравнив архитектурный орнамент на фасаде здания с самым монументаль
ным массивом его: современная музыкальная техника, сколь ни кичится она своими «достижениями»—годится лишь на «кружева» и «агреманты» мастерам будущего...