И если мы придаем такое громадное значение революции, и в частности, революции социальной, то и здесь К. М. Тахтарев готов охотно раскрыть нам глаза и выявить объективную и строго научную истину. „Поступательный ход
общественной жизни имеет как бы некоторый двойственный характер, проявляясь то в виде медленного и спокойного течения (эволюция), то в виде бурного и стремительнаго потока (революция). „Но... это только так чудится. На самом
деле имеется нечто совеем иное: „эта двойственность только кажущаяся. Она имеет чисто относительное значение... И то и другое движение происходит вол
нообразно и волна революции отличается от волны эволюции только своим более
резким и высоким подъемом (стр. 252, 253). Вот и все. Надо только усвоить себе идею „волнообразия или „волнообразности , и все объяснено. А если нас еще беспокоит мысль об истином факторе не только развития, но и прогресса, то и здесь автор готов исправить заблуждения „социальных дарвинистов ,
„Открытия и изобретения таков основной фактор развития общественной жизни „Открытия и изобретения“-они обновляют и преобразуют жизнь человека и дают „новые способы и средства удовлетворения потребности . Эти открытия и
изобретения обусловливают „новый образ жизни, который выражается в новых формах труда и трудового общения людей . А на этом уже наслаиваются и „новая об
щественная группировка и ее „новый уклад и соответственные „правовые отношения и „мир понятий . Ибо прогресс есть нечто иное, как „поступательный ход общественной жизни, обусловленный творческою, преобразующею и обновляющею деятельностью человека которая и приводит его к „все новым и новым формам жизни . Сообразно с этим определяется и роль личности в истории. „Величие личности создается ее творческой деятельностью и в этом отношении она целиком уравнивается с обществом, одной из сторон которого она и является (стр. 343, 286, 234). „В одновременном развитии личности и общества заключается самая сущность развития человечеста (стр. 270).
Таковы некоторые основные пункты учения К. М. Тахтарева, изложенные в его „Науке об обществе или „Социологии . К сожалению, в этом учении мы не
можем отметить ничего ни нового, ни особенно ценного для науки. Даже более того, мы должны признать, что в оболочку обширной эрудиции и научного изложения серьезным и знающим ученым завернут довольно дешевый товар, который знаком по истории политических учений. Это ни более ни менее, как опре
деленное идеологическое учение, которое не только окончательно вылилось под ударами нашего бурного времени, но и представляет собою ничто иное, как в виде „Социологии изложенное обоснование слишком известного течения в сторону сотрудничества классов, включая сюда и буржуазию, демократическаго строя по образцу, выработанному в капиталистическом обществе, и мирного творчества в замену революций, классовой борьбы и войн, включая сюда и гражданские. Политическая идеология мирного соглашательского мещанства. Все это очень хоро
шо, и серьезное обоснование подобных воззрений имеет известный интерес. Но спрашивается, причем же здесь наука?
Однако неумение или нежелание различить между идеологией и наукой причинило и другой весьма существенный вред „Социологии К. М. Тахтарева. Он не только сам выдал идеологию за науку, но и оказался совершенно беспо
мощным в различении чисто политических и научных сторон в тех учениях, которые он, в общем с такою добросовестностью и отчетливостью, изложил. В это отношении он воскресил давно отжившую манеру наших старых философов, ко
торые, совершенно не подозревали, что Платон был не только мыслителем, но и вождем реакционной партии, Аристотель—либеральным идеологом, Гоббс и Локк —пророками буржуазии, Спенсер—обоснователем либерализма и т. д., методиче
ски „опровергали их заблуждения и во имя формальной истины сооружали, сами не подозревая того, идеологию какого нибудь политического течения, навязанного им временем и средою. Положительно комическое впечатление произво
дят те места изложения обществоведа Тахтарева, где он, совершенно и словно умышленно игнорируя идеологическое и классовое значение марксизма, логи
чески и формально толкует и исправляет его, как простую теоретическую ошибку неловкого ученика.
Если Тахтарев умышленно, под видом научного изложения решил обосновать некоторые идеологические тезисы—об этом очень можно пожалеть, тем более что он
этим никого не обманет, но только очень повредит пониманию своего труда. Если же он это сделал умышленно, то приходится пожалеть вдвойне, так как это показывает нам, что прекрасно образованный, горячо любящий науку и облада
ющий заслуженной репутацией ученый под влиянием неизвестных нам причин, или забыл или искусственно вычеркнул из своей памяти крупные достижения современного знания.
общественной жизни имеет как бы некоторый двойственный характер, проявляясь то в виде медленного и спокойного течения (эволюция), то в виде бурного и стремительнаго потока (революция). „Но... это только так чудится. На самом
деле имеется нечто совеем иное: „эта двойственность только кажущаяся. Она имеет чисто относительное значение... И то и другое движение происходит вол
нообразно и волна революции отличается от волны эволюции только своим более
резким и высоким подъемом (стр. 252, 253). Вот и все. Надо только усвоить себе идею „волнообразия или „волнообразности , и все объяснено. А если нас еще беспокоит мысль об истином факторе не только развития, но и прогресса, то и здесь автор готов исправить заблуждения „социальных дарвинистов ,
„Открытия и изобретения таков основной фактор развития общественной жизни „Открытия и изобретения“-они обновляют и преобразуют жизнь человека и дают „новые способы и средства удовлетворения потребности . Эти открытия и
изобретения обусловливают „новый образ жизни, который выражается в новых формах труда и трудового общения людей . А на этом уже наслаиваются и „новая об
щественная группировка и ее „новый уклад и соответственные „правовые отношения и „мир понятий . Ибо прогресс есть нечто иное, как „поступательный ход общественной жизни, обусловленный творческою, преобразующею и обновляющею деятельностью человека которая и приводит его к „все новым и новым формам жизни . Сообразно с этим определяется и роль личности в истории. „Величие личности создается ее творческой деятельностью и в этом отношении она целиком уравнивается с обществом, одной из сторон которого она и является (стр. 343, 286, 234). „В одновременном развитии личности и общества заключается самая сущность развития человечеста (стр. 270).
Таковы некоторые основные пункты учения К. М. Тахтарева, изложенные в его „Науке об обществе или „Социологии . К сожалению, в этом учении мы не
можем отметить ничего ни нового, ни особенно ценного для науки. Даже более того, мы должны признать, что в оболочку обширной эрудиции и научного изложения серьезным и знающим ученым завернут довольно дешевый товар, который знаком по истории политических учений. Это ни более ни менее, как опре
деленное идеологическое учение, которое не только окончательно вылилось под ударами нашего бурного времени, но и представляет собою ничто иное, как в виде „Социологии изложенное обоснование слишком известного течения в сторону сотрудничества классов, включая сюда и буржуазию, демократическаго строя по образцу, выработанному в капиталистическом обществе, и мирного творчества в замену революций, классовой борьбы и войн, включая сюда и гражданские. Политическая идеология мирного соглашательского мещанства. Все это очень хоро
шо, и серьезное обоснование подобных воззрений имеет известный интерес. Но спрашивается, причем же здесь наука?
Однако неумение или нежелание различить между идеологией и наукой причинило и другой весьма существенный вред „Социологии К. М. Тахтарева. Он не только сам выдал идеологию за науку, но и оказался совершенно беспо
мощным в различении чисто политических и научных сторон в тех учениях, которые он, в общем с такою добросовестностью и отчетливостью, изложил. В это отношении он воскресил давно отжившую манеру наших старых философов, ко
торые, совершенно не подозревали, что Платон был не только мыслителем, но и вождем реакционной партии, Аристотель—либеральным идеологом, Гоббс и Локк —пророками буржуазии, Спенсер—обоснователем либерализма и т. д., методиче
ски „опровергали их заблуждения и во имя формальной истины сооружали, сами не подозревая того, идеологию какого нибудь политического течения, навязанного им временем и средою. Положительно комическое впечатление произво
дят те места изложения обществоведа Тахтарева, где он, совершенно и словно умышленно игнорируя идеологическое и классовое значение марксизма, логи
чески и формально толкует и исправляет его, как простую теоретическую ошибку неловкого ученика.
Если Тахтарев умышленно, под видом научного изложения решил обосновать некоторые идеологические тезисы—об этом очень можно пожалеть, тем более что он
этим никого не обманет, но только очень повредит пониманию своего труда. Если же он это сделал умышленно, то приходится пожалеть вдвойне, так как это показывает нам, что прекрасно образованный, горячо любящий науку и облада
ющий заслуженной репутацией ученый под влиянием неизвестных нам причин, или забыл или искусственно вычеркнул из своей памяти крупные достижения современного знания.