№ 1 сугубо подчеркивает, что „Дезурбанизм—это не теория противников города, нет, это неизбежный объективный процесс .
Оно и понятно, раз по Охитовичу капитализм сам по себе при дальнейшем своем развитии вытесняет город как форму расселения, то остается фикси
ровать это как объективный процесс и спокойно заявлять, что с нас достаточно того, чтобы подготовленное капитализмом новое расселение, дезурба
низацию—закончить, призвав на помощь в этом деле автомобиль. Инж. Пузис в жури. „Строитель
ство Москвы—№ 1 еще нагляднее показывает нам этот объективный процесс — дезурбанизацию на Западе, еще беспомощнее хочет доказать, что капи
тализм изживает город как форму расселения.
М. Гинзбург в журнале «Революция и культура№ 1 1930 г. тоже говорит, что «идея централизации сама по себе такова, что она неуклонно, по
добно снежному кому, приводит к неизбежному укрупнению центра», а «раз мы допускаем суще
ствование центров, мы оставляем тем самым лазейку для будущего стихийного укрупнения этих центров магнитов, тем самым мы готовим грядущим поколениям новый период урбанизации». Но все разговоры дезурбанистов неверны и беспочвенны.
Во-первых, раз и навсегда надо установить, что как урбанизация, так и дезурбанизация свойственны капитализму и ничего общего не имеют с социали
стическим расселением трудящихся, Энгельс ясно об этом писал:
«Поскольку концентрация в городах является основным условием капиталистического производства, постольку же каждый отдельный капиталист постоянно стремится перенести свое производство из необходимо порожденного капитализмом большого города в среду сельского производства».
Во-вторых, навязывать дезурбанизацию, как рецепт нового расселения, Советскому Союзу —это не только не видеть разницы между капиталистическим и со
циалистическим способом производства, не только ставить знак равенства между ними, но, говоря о «стихийных нарастаниях», запугивая «снежным комом», это значит не верить, что пролетариат способен пресекать общественно-плановым револю
ционным методом всякое стихийное укрупнение центров, не верить в творческие силы пролетариата,
не верить в то, во что верил Энгельс, утверждая, что
«только общество, способное гармонически приводить в движение свои производительные силы, согласно еди
ному общественному плану, в состоянии организовать их так, что будет возможно равномерно распределять крупное производство по всей стране».
Остается еще остановиться на Охитовиче в связи с его более серьезной статьей в журн. «СА» № 1—2— 1930 г. Если в ней не говорится о дезурбанизации, если автомобиль является не единственным условием, а «потребностью переходной эпохи», если ка
залось через директиву Энгельса — старый способ производства должен быть изменен до основания— ставится прогноз на новый способ производства при помощи кольцевой передачи энергии вместо существующих центров, если предлагаемая «сеть», каза
лось бы, и дает возможность по-новому размещать, рассеивать промышленность и тем самым и жилье,
то это далеко все не так верно, как кажется на первый взгляд. В данной статье снова не только не повторяется, но и углубляется ошибка Охитовича в установке на город — как форму расселения, здесь не только повторяется, что «город является резуль
татом разделения труда, но и добавляется, что он является результатом «отделения процессов обра
ботки продукта от процессов добывания его» это в дальнейшем его приводит к интересной реконструкции деревни, но начнем сначала. Охитович пишет:
«При отделении ремесла от земледелия происходит такой подъем производительных сил, что если нехватает местных запасов топлива (а это должно быть так), судьба производства должна стать в зависимость от возможности его получения из более отдаленных районов», отсюда «логические» выводы.
«Таким образом пути сообщения (как средство доставки топлива) становятся первым источником развития про
мышленного городского пункта. Так транспорт является первым условием размещения промышленности, отде
ления ее от земледелия, становится и первой причиной скученности на земле».
Разберемся в данной логике. Первой причиной скученности, т. е. города является транспорт, он же является и первым источником развития и первым условием размещения промышленных пунктов. Отдавая должное транспорту, его колоссальной роли в резмещении промышленности и жилья, надо все же формулировать немного иначе — пер
вым источником развития промышленного пункта является тот подъем производительных сил, кото
рый появился в результате разделения труда, это же разделение труда дало не только возможность, но и сделало необходимым условием для капиталиста развитие транспорта как средства по пере
возке топлива и сырья. Зачем же фетишизировать транспорт? Зачем транспорту приписывать происхождение, развитие и размещение городских про
мышленных пунктов? Не иначе, как для дальнейших логических построений, для нахождения ключа к уничтожению города и деревни (и уничтожению ску
ченности и изолированности), для предложения кольцевой системы передачи энергии на расстояние.
«Топливо, транспорт топлива, революция в передаче энергии являются условием для уничтожения изоли
рованности и скученности», — восклицает Охитович и мечтает о социализме: «теперь энергия тянется к сырью, сырье повсюду, энергия тянется повсюду, производство повсюду, жилье повсюду». Остается добавить — исчерпывающая дезурбанизация, но Охи
тович добавляет: «Мы реконструируем деревню не только в смысле перехода ее на крупный, машин
ный способ производства. Перерабатывать сырье человек будет там же, где будет производиться и его добывание». Эта добавка логически оправды
вается предложением революции в передаче энергии, а сама революция вместо авто выдвигается как условие для уничтожения «изолированности и ску
ченности», т. е. как условие уничтожения деревни и города. А как быть, если революция не произойдет, тогда по Охитовичу выходит единственный ис
ход — ждать более светлых дней для уничтожения города-деревни, а вот Энгельс прямо говорит:
«Устранение противоречия между городом и деревней не только возможно, но оно стало просто необходимым в интересах индустриального и земледельческого производства, а также в целях общественной гигиены».
Охитович будет доказывать, что это утопия, что рассеивание промышлености, новое расселение человечества возможно не только при наличии инду
стриализации, но и при обработке сырья там же, где производится его добывание, т. е. при наличии революции в передаче энергии, а вот Энгельс в томже Анти-Дюринге пишет, что если сейчас вся Европа питается германским и бельгийским углем, то—
«освободившись от капиталистического способа производства, общество пойдет и еще дальше, порождая новое поколение всесторонне развитых производителей,
Оно и понятно, раз по Охитовичу капитализм сам по себе при дальнейшем своем развитии вытесняет город как форму расселения, то остается фикси
ровать это как объективный процесс и спокойно заявлять, что с нас достаточно того, чтобы подготовленное капитализмом новое расселение, дезурба
низацию—закончить, призвав на помощь в этом деле автомобиль. Инж. Пузис в жури. „Строитель
ство Москвы—№ 1 еще нагляднее показывает нам этот объективный процесс — дезурбанизацию на Западе, еще беспомощнее хочет доказать, что капи
тализм изживает город как форму расселения.
М. Гинзбург в журнале «Революция и культура№ 1 1930 г. тоже говорит, что «идея централизации сама по себе такова, что она неуклонно, по
добно снежному кому, приводит к неизбежному укрупнению центра», а «раз мы допускаем суще
ствование центров, мы оставляем тем самым лазейку для будущего стихийного укрупнения этих центров магнитов, тем самым мы готовим грядущим поколениям новый период урбанизации». Но все разговоры дезурбанистов неверны и беспочвенны.
Во-первых, раз и навсегда надо установить, что как урбанизация, так и дезурбанизация свойственны капитализму и ничего общего не имеют с социали
стическим расселением трудящихся, Энгельс ясно об этом писал:
«Поскольку концентрация в городах является основным условием капиталистического производства, постольку же каждый отдельный капиталист постоянно стремится перенести свое производство из необходимо порожденного капитализмом большого города в среду сельского производства».
Во-вторых, навязывать дезурбанизацию, как рецепт нового расселения, Советскому Союзу —это не только не видеть разницы между капиталистическим и со
циалистическим способом производства, не только ставить знак равенства между ними, но, говоря о «стихийных нарастаниях», запугивая «снежным комом», это значит не верить, что пролетариат способен пресекать общественно-плановым револю
ционным методом всякое стихийное укрупнение центров, не верить в творческие силы пролетариата,
не верить в то, во что верил Энгельс, утверждая, что
«только общество, способное гармонически приводить в движение свои производительные силы, согласно еди
ному общественному плану, в состоянии организовать их так, что будет возможно равномерно распределять крупное производство по всей стране».
Остается еще остановиться на Охитовиче в связи с его более серьезной статьей в журн. «СА» № 1—2— 1930 г. Если в ней не говорится о дезурбанизации, если автомобиль является не единственным условием, а «потребностью переходной эпохи», если ка
залось через директиву Энгельса — старый способ производства должен быть изменен до основания— ставится прогноз на новый способ производства при помощи кольцевой передачи энергии вместо существующих центров, если предлагаемая «сеть», каза
лось бы, и дает возможность по-новому размещать, рассеивать промышленность и тем самым и жилье,
то это далеко все не так верно, как кажется на первый взгляд. В данной статье снова не только не повторяется, но и углубляется ошибка Охитовича в установке на город — как форму расселения, здесь не только повторяется, что «город является резуль
татом разделения труда, но и добавляется, что он является результатом «отделения процессов обра
ботки продукта от процессов добывания его» это в дальнейшем его приводит к интересной реконструкции деревни, но начнем сначала. Охитович пишет:
«При отделении ремесла от земледелия происходит такой подъем производительных сил, что если нехватает местных запасов топлива (а это должно быть так), судьба производства должна стать в зависимость от возможности его получения из более отдаленных районов», отсюда «логические» выводы.
«Таким образом пути сообщения (как средство доставки топлива) становятся первым источником развития про
мышленного городского пункта. Так транспорт является первым условием размещения промышленности, отде
ления ее от земледелия, становится и первой причиной скученности на земле».
Разберемся в данной логике. Первой причиной скученности, т. е. города является транспорт, он же является и первым источником развития и первым условием размещения промышленных пунктов. Отдавая должное транспорту, его колоссальной роли в резмещении промышленности и жилья, надо все же формулировать немного иначе — пер
вым источником развития промышленного пункта является тот подъем производительных сил, кото
рый появился в результате разделения труда, это же разделение труда дало не только возможность, но и сделало необходимым условием для капиталиста развитие транспорта как средства по пере
возке топлива и сырья. Зачем же фетишизировать транспорт? Зачем транспорту приписывать происхождение, развитие и размещение городских про
мышленных пунктов? Не иначе, как для дальнейших логических построений, для нахождения ключа к уничтожению города и деревни (и уничтожению ску
ченности и изолированности), для предложения кольцевой системы передачи энергии на расстояние.
«Топливо, транспорт топлива, революция в передаче энергии являются условием для уничтожения изоли
рованности и скученности», — восклицает Охитович и мечтает о социализме: «теперь энергия тянется к сырью, сырье повсюду, энергия тянется повсюду, производство повсюду, жилье повсюду». Остается добавить — исчерпывающая дезурбанизация, но Охи
тович добавляет: «Мы реконструируем деревню не только в смысле перехода ее на крупный, машин
ный способ производства. Перерабатывать сырье человек будет там же, где будет производиться и его добывание». Эта добавка логически оправды
вается предложением революции в передаче энергии, а сама революция вместо авто выдвигается как условие для уничтожения «изолированности и ску
ченности», т. е. как условие уничтожения деревни и города. А как быть, если революция не произойдет, тогда по Охитовичу выходит единственный ис
ход — ждать более светлых дней для уничтожения города-деревни, а вот Энгельс прямо говорит:
«Устранение противоречия между городом и деревней не только возможно, но оно стало просто необходимым в интересах индустриального и земледельческого производства, а также в целях общественной гигиены».
Охитович будет доказывать, что это утопия, что рассеивание промышлености, новое расселение человечества возможно не только при наличии инду
стриализации, но и при обработке сырья там же, где производится его добывание, т. е. при наличии революции в передаче энергии, а вот Энгельс в томже Анти-Дюринге пишет, что если сейчас вся Европа питается германским и бельгийским углем, то—
«освободившись от капиталистического способа производства, общество пойдет и еще дальше, порождая новое поколение всесторонне развитых производителей,