душіемъ Петіона, изысканной вѣжливостью Жаксоне, Гюаде, Бриссо и, главнымъ образомъ, мирнымъ супружествомъ буржуа и музы, какое представляла собой чета Ролановъ.
Такое предпочтете вполнѣ объяснимо. Несмотря на всѣ свои ошибки, жирондисты никогда не измѣняли своему философскому и республиканскому credo, въ чемъ не трудно убѣдиться даже теперь, спустя многіе годы. Они не считались съ фактами и съ ужасными крайностями революціи. Среди повседневныхъ стычекъ взаимной ненависти и зависти, среди безконечныхъ споровъ, когда правительство то и дѣло бывало поставлено въ необходимость не стѣсняться средствами, они упорно заботились о сохраненіи въ чистотѣ своихъ принциповъ. Каковы-же были ихъ политическая стремленія? Оставивъ въ сторонѣ клевету, которой осыпали ихъ современники, мы видимъ, что они питали отвращеніе къ власти, опирающейся на насиліе, отрицали административное господство Парижа надъ Франціей,
противупоставляли федерацію — централизаціи. Тутъ не было ничегонесовмѣстимаго съ истиннымъ единствомъ. Жирондисты были ораторы и писатели. Свободные духомъ, истинные дѣти философовъ и легистовъ, они не могли дѣйствовать за одно съ якобинцами, облекавшими идеи Руссо въ форму законовъ и декретовъ конвента. Только одинъ человѣкъ способенъ былъ разъяснить имъ ужасныя тайны, совершавшіяся на ихъ глазахъ, показать имъ цѣль скрывавшуюся по ту сторону моря грязи и крови. Но онъ былъ безза
ботенъ, а они не выказали никакой готовности сойтись съ нимъ въ тотъ единственный день, когда онъ не прочь былъ протянуть имъ руку. Рѣшительная попытка сближенія между Дантономъ и жирондистами потерпѣла полную неудачу. Такимъ образомъ тѣ, кто могъ помочь завершенію революціи, пребывали въ нерѣшительности, на полъ дорогѣ между вершиной Горы и болотомъ Равнины.
V.
Въ дни такихъ великихъ событій, какія переживала тогдашняя Франція, никто не принимаетъ въ соображение ни свойствъ характера, ни склонности къ порядку, ни душевнаго настроенія добросовѣстнаго человѣка, который колеблется стать на чью-либо сторону. Въ рѣшительные часы гражданскихъ войнъ, тотъ, кто согласился взявь на себя какую-нибудь роль, обязанъ тотчасъ-же переходить отъ слова къ дѣлу. Иначе бездѣйствіе будетъ принято-за страхъ повредить себѣ, а отсутствіе опредѣленнаго мнѣнія — за расчетъ.
Представитель Ниццы понялъ это 31-го мая, т.-е. восемь дней спустя послѣ того, какъ онъ занялъ свое мѣсто на скамьяхъ жи
рондистовъ. Въ этотъ день, по постановленію коммуны, конвентъ былъ окруженъ парижскимъ пролетаріатомъ, принесшимъ петицію съ требованіемъ установить опредѣленную цѣну на хлѣбъ, организовать революціонную милицію и распустить комитетъ «двѣнадцати», учреж
Такое предпочтете вполнѣ объяснимо. Несмотря на всѣ свои ошибки, жирондисты никогда не измѣняли своему философскому и республиканскому credo, въ чемъ не трудно убѣдиться даже теперь, спустя многіе годы. Они не считались съ фактами и съ ужасными крайностями революціи. Среди повседневныхъ стычекъ взаимной ненависти и зависти, среди безконечныхъ споровъ, когда правительство то и дѣло бывало поставлено въ необходимость не стѣсняться средствами, они упорно заботились о сохраненіи въ чистотѣ своихъ принциповъ. Каковы-же были ихъ политическая стремленія? Оставивъ въ сторонѣ клевету, которой осыпали ихъ современники, мы видимъ, что они питали отвращеніе къ власти, опирающейся на насиліе, отрицали административное господство Парижа надъ Франціей,
противупоставляли федерацію — централизаціи. Тутъ не было ничегонесовмѣстимаго съ истиннымъ единствомъ. Жирондисты были ораторы и писатели. Свободные духомъ, истинные дѣти философовъ и легистовъ, они не могли дѣйствовать за одно съ якобинцами, облекавшими идеи Руссо въ форму законовъ и декретовъ конвента. Только одинъ человѣкъ способенъ былъ разъяснить имъ ужасныя тайны, совершавшіяся на ихъ глазахъ, показать имъ цѣль скрывавшуюся по ту сторону моря грязи и крови. Но онъ былъ безза
ботенъ, а они не выказали никакой готовности сойтись съ нимъ въ тотъ единственный день, когда онъ не прочь былъ протянуть имъ руку. Рѣшительная попытка сближенія между Дантономъ и жирондистами потерпѣла полную неудачу. Такимъ образомъ тѣ, кто могъ помочь завершенію революціи, пребывали въ нерѣшительности, на полъ дорогѣ между вершиной Горы и болотомъ Равнины.
V.
Въ дни такихъ великихъ событій, какія переживала тогдашняя Франція, никто не принимаетъ въ соображение ни свойствъ характера, ни склонности къ порядку, ни душевнаго настроенія добросовѣстнаго человѣка, который колеблется стать на чью-либо сторону. Въ рѣшительные часы гражданскихъ войнъ, тотъ, кто согласился взявь на себя какую-нибудь роль, обязанъ тотчасъ-же переходить отъ слова къ дѣлу. Иначе бездѣйствіе будетъ принято-за страхъ повредить себѣ, а отсутствіе опредѣленнаго мнѣнія — за расчетъ.
Представитель Ниццы понялъ это 31-го мая, т.-е. восемь дней спустя послѣ того, какъ онъ занялъ свое мѣсто на скамьяхъ жи
рондистовъ. Въ этотъ день, по постановленію коммуны, конвентъ былъ окруженъ парижскимъ пролетаріатомъ, принесшимъ петицію съ требованіемъ установить опредѣленную цѣну на хлѣбъ, организовать революціонную милицію и распустить комитетъ «двѣнадцати», учреж