евъ Головинъ, подъячій Ивашка Ѳедоровъ, черпослободцы: Ивашка Пономарева, Петрушка Лазаревъ (лл. 19—28); 11) за Москвою рѣкою, отъ Пятницкой улицы по лѣвую сторону, въ Таганской улицѣ Иванъ Ивановъ Карѣевъ и подьячій (лл. 28 об.—30).
Объѣзжіе головы о своихъ служебныхъ затрудненіяхъ доносили Разряду, папримѣръ Лукипъ, что въ Китаѣ городѣ обыватели у большихъ дворовъ карауловъ не ставятъ, а сказываютъ, что де караулы у нихъ на дворѣхъ, а не у воротъ, многія лица не пустили его на дворы избъ и мыленъ печатать, и па караулы жителямъ ходить не приказываютъ, и надолобы строить не хотятъ.
Головинъ писалъ, что за Москвою рѣкою идучи съ Живого мосту по правой сторонѣ, разныхъ чиновъ люди учинились непослушны, избы и мыльни топятъ безвременно, и на караулы людей своихъ не посылаютъ, а впредь къ дворамъ своимъ и пріѣзжать не велятъ. Вечеромъ въ хоромѣхъ съ огнемъ сидятъ и ходятъ поздно. По Пятницкой и по Ордынской и по Екатерининской улицамъ и переулкамъ денныхъ и ночныхъ карауловъ нѣтъ и надолобъ па ночь не закладываютъ, избы
и мыльни топятъ безвременно, и чинятъ бои и драки и ножевое рѣзанье, а уличные караульщики не стоятъ пиколи, взять не съ кимъ, и ночью въ объѣздѣ ѣздитъ опасно.
Карѣевъ писалъ, что за Москвою отъ Пятницкой улицы по лѣвую сторону стольпики, и стряпчіе, иноземцы толмачи, и переводчики и всякихъ чиновъ люди на уличный караулъ людей своихъ и дворниковъ не высылаютъ, и хоромы топятъ безвременно, чинятся ихъ великихъ
государей указу непослушны. Таганской улицы иноземцы толмачи и переводчики по наряду десятскаго па уличный караулъ не ходятъ, и людей не высылаютъ, и десятника бьютъ, и собаками травятъ, и говорить татя слова, что объѣзжаго съ подъячимъ и служилыми людьми хотятъ бить до смерти. Бѣлокѣстные дворы въ приходѣ
Георгія Страстотерпца, что въ Ендовѣ, велѣно ему вѣдать кромѣ Садовыхъ мѣстъ, и жители бѣломѣстныхъ дворовъ описывать и печа
тать избъ и бань его не допустили, а сказали, что будто ихъ дворы описывалъ и печаталъ дьякъ Игнатій Лукинъ, объѣзжій Китая города.
Объѣзжіе головы о своихъ служебныхъ затрудненіяхъ доносили Разряду, папримѣръ Лукипъ, что въ Китаѣ городѣ обыватели у большихъ дворовъ карауловъ не ставятъ, а сказываютъ, что де караулы у нихъ на дворѣхъ, а не у воротъ, многія лица не пустили его на дворы избъ и мыленъ печатать, и па караулы жителямъ ходить не приказываютъ, и надолобы строить не хотятъ.
Головинъ писалъ, что за Москвою рѣкою идучи съ Живого мосту по правой сторонѣ, разныхъ чиновъ люди учинились непослушны, избы и мыльни топятъ безвременно, и на караулы людей своихъ не посылаютъ, а впредь къ дворамъ своимъ и пріѣзжать не велятъ. Вечеромъ въ хоромѣхъ съ огнемъ сидятъ и ходятъ поздно. По Пятницкой и по Ордынской и по Екатерининской улицамъ и переулкамъ денныхъ и ночныхъ карауловъ нѣтъ и надолобъ па ночь не закладываютъ, избы
и мыльни топятъ безвременно, и чинятъ бои и драки и ножевое рѣзанье, а уличные караульщики не стоятъ пиколи, взять не съ кимъ, и ночью въ объѣздѣ ѣздитъ опасно.
Карѣевъ писалъ, что за Москвою отъ Пятницкой улицы по лѣвую сторону стольпики, и стряпчіе, иноземцы толмачи, и переводчики и всякихъ чиновъ люди на уличный караулъ людей своихъ и дворниковъ не высылаютъ, и хоромы топятъ безвременно, чинятся ихъ великихъ
государей указу непослушны. Таганской улицы иноземцы толмачи и переводчики по наряду десятскаго па уличный караулъ не ходятъ, и людей не высылаютъ, и десятника бьютъ, и собаками травятъ, и говорить татя слова, что объѣзжаго съ подъячимъ и служилыми людьми хотятъ бить до смерти. Бѣлокѣстные дворы въ приходѣ
Георгія Страстотерпца, что въ Ендовѣ, велѣно ему вѣдать кромѣ Садовыхъ мѣстъ, и жители бѣломѣстныхъ дворовъ описывать и печа
тать избъ и бань его не допустили, а сказали, что будто ихъ дворы описывалъ и печаталъ дьякъ Игнатій Лукинъ, объѣзжій Китая города.