БЫЛЕВАЯ ПеСНЯ И СОВРЕМЕННЫЕ ЕЯ НОСИТЕЛИ.
влена главнымъ образомъ на сѣверѣ Европейской Россіи, отчасти в-в Сибири и въ Поволжьѣ съ Предкавказьемъ. Здѣсь въ средѣ великорусскаго населенія встрѣчаемъ рядъ лицъ, еще культивирующихъ эготъ видъ творчества въ болѣе или менѣе обширныхъ размѣрахъ: это — почти исключительно крестьяне, рѣже казаки (въ Пріуральѣ, на Дону, въ Предкавказьѣ). Лица эти явля
ются въ то же время послѣдними поколѣніями, хранящими этоть старинный видъ творчества, уже закончившій свое развитіе до
вольно давно: они—носители того преданія этой поэзіи, которое съ давняго времени сберегало ее при всѣхъ измѣненіяхъ рус
ской культуры, отражавшихся, конечно, послѣдовательно и на народной пѣснѣ, внося и въ нее отзвуки пережитаго, часто столь отличнаго отъ того, что было характернымъ для пѣсни въ эпоху ея сложенія. Т. о. передъ нами пѣсня—въ томъ числѣ и былевая — несущая на себѣ бремя исторіи, переживаній быта, среды, въ которыхъ она прожила рядъ, иногда довольно длин
ный, поколѣній ея создателей, носителей и хранителей. Если теперь носителями и хранителями былевой пѣсни мы видимъ почти исключительно крестьянское населеніе, преимущественно на
шего Сѣвера, то, какъ это указывалось выше, эти пѣвцы былинъ и исторической пѣсни смѣнили собой прежнихъ носителей и твор
Какъ не разъ уже упоминалось на страницахъ настоящего изданія „Былинъ“, былевая пѣсня — „былина“, „старина“ — въ наше время въ наиболѣе сохранномъ ея видѣ предста
влена главнымъ образомъ на сѣверѣ Европейской Россіи, отчасти в-в Сибири и въ Поволжьѣ съ Предкавказьемъ. Здѣсь въ средѣ великорусскаго населенія встрѣчаемъ рядъ лицъ, еще культивирующихъ эготъ видъ творчества въ болѣе или менѣе обширныхъ размѣрахъ: это — почти исключительно крестьяне, рѣже казаки (въ Пріуральѣ, на Дону, въ Предкавказьѣ). Лица эти явля
ются въ то же время послѣдними поколѣніями, хранящими этоть старинный видъ творчества, уже закончившій свое развитіе до
вольно давно: они—носители того преданія этой поэзіи, которое съ давняго времени сберегало ее при всѣхъ измѣненіяхъ рус
ской культуры, отражавшихся, конечно, послѣдовательно и на народной пѣснѣ, внося и въ нее отзвуки пережитаго, часто столь отличнаго отъ того, что было характернымъ для пѣсни въ эпоху ея сложенія. Т. о. передъ нами пѣсня—въ томъ числѣ и былевая — несущая на себѣ бремя исторіи, переживаній быта, среды, въ которыхъ она прожила рядъ, иногда довольно длин
ный, поколѣній ея создателей, носителей и хранителей. Если теперь носителями и хранителями былевой пѣсни мы видимъ почти исключительно крестьянское населеніе, преимущественно на
шего Сѣвера, то, какъ это указывалось выше, эти пѣвцы былинъ и исторической пѣсни смѣнили собой прежнихъ носителей и твор