угнетенных и обездоленных—не лучший ли это способ служит» тому самому народу, горячую любовь к которому он впитал в себя вместе с драгоценными строками „Общественного Договора !
И Робеспьер, действительно, был идейным право заступ ником: его нельзя было соблазнять защитой неведомо неправо
го дела ради высокого гонорара. Напротив, часто случалось,
что Робеспьер помогая из своих средств клиенту, не имевшему денег для уплаты судебных издержек, вместо того, чтобы получать с него следуемое вознаграждение. Выступая неуто мимым защитником униженных и оскорбленных, Робеспьер никогда не боялся навлечь на себя гнев богатых и сильных.
То он берется вести дело крестьян, предъявивших иск против своего могущественного сеш.ера—местного епископа. То возбуждает процесс против одною монаха, оклеветавшего ни в чем неповинную девушку, которая осмелилась воспро
тивиться его ухаживаниям. Казалось, ничто не могло снасти несчастную, ложно обвиненную в краже, во Робеспьер упо
требил все свои усилия и добился не только оправдания своей клиентки, но и присуждения в ее пользу крупного штрафа со „святого отца .
Этот процесс особенно способствовал популярности моло
дого адвоката, который рискнул навлечь на себя jhcb всей монастырской братии.
Наряду с адвокатурой, Робеспьер пробовал свои силы и ня литературном поприще. Он становится членом Аррасской Академии наук и искусств, а, потом и ее председателем. Его сочинение, представленное на конкурс в „Королевское Об
щество наук и Искусств в Меце, получило премию. Уже в этой ранней работе можно найти sapo дыши тех идей, кото
рые он развивал впоследствии с трибуны Учредительного Собрания и Конвента. „Благополучие государств—писал он здесь—покоится на незыблемом фундаменте порядка, справедливости и мудрости. Всякий несправедливый закон, вся
кое жестокое учреждение, которое нарушает естественное право, очевидно, не соответствует своей цели, которая со
стоит в обеспечении прав человека, счастья и спокойствия граждан*.
Весной 1786 года Робеспьер прочил в одном из заседаний Аррасской Академии доклад о ненормальном правовом положении незаконнорожденных.
flo скоро академические рассуждения должны были отступить на задний план перед властными требованиями текуіцей действительности.
Уже чувствовалась близость революционной бури. Вся
франция заговорила о необходимости созыва Генеральных
И Робеспьер, действительно, был идейным право заступ ником: его нельзя было соблазнять защитой неведомо неправо
го дела ради высокого гонорара. Напротив, часто случалось,
что Робеспьер помогая из своих средств клиенту, не имевшему денег для уплаты судебных издержек, вместо того, чтобы получать с него следуемое вознаграждение. Выступая неуто мимым защитником униженных и оскорбленных, Робеспьер никогда не боялся навлечь на себя гнев богатых и сильных.
То он берется вести дело крестьян, предъявивших иск против своего могущественного сеш.ера—местного епископа. То возбуждает процесс против одною монаха, оклеветавшего ни в чем неповинную девушку, которая осмелилась воспро
тивиться его ухаживаниям. Казалось, ничто не могло снасти несчастную, ложно обвиненную в краже, во Робеспьер упо
требил все свои усилия и добился не только оправдания своей клиентки, но и присуждения в ее пользу крупного штрафа со „святого отца .
Этот процесс особенно способствовал популярности моло
дого адвоката, который рискнул навлечь на себя jhcb всей монастырской братии.
Наряду с адвокатурой, Робеспьер пробовал свои силы и ня литературном поприще. Он становится членом Аррасской Академии наук и искусств, а, потом и ее председателем. Его сочинение, представленное на конкурс в „Королевское Об
щество наук и Искусств в Меце, получило премию. Уже в этой ранней работе можно найти sapo дыши тех идей, кото
рые он развивал впоследствии с трибуны Учредительного Собрания и Конвента. „Благополучие государств—писал он здесь—покоится на незыблемом фундаменте порядка, справедливости и мудрости. Всякий несправедливый закон, вся
кое жестокое учреждение, которое нарушает естественное право, очевидно, не соответствует своей цели, которая со
стоит в обеспечении прав человека, счастья и спокойствия граждан*.
Весной 1786 года Робеспьер прочил в одном из заседаний Аррасской Академии доклад о ненормальном правовом положении незаконнорожденных.
flo скоро академические рассуждения должны были отступить на задний план перед властными требованиями текуіцей действительности.
Уже чувствовалась близость революционной бури. Вся
франция заговорила о необходимости созыва Генеральных