лась перед ним раньше, чем он успел совершить половину своего пути и показать нам, что в страшной борьбе человека с судьбою важнее всего спасти бытие прекрасного чувства и лучших мыслей .
Не раз, и совершенно несправедливо, жирондистов называли „творцами революции ... Нет, они не могли создать революции! Никто но мог! Она возникла самостоя
тельно, поднялась из сокровеннейшей глубины народной жизни, обусловленная характером французского народа, воспитанная веками борьбы против тяжелых для боль
шинства форм феодализма и созревавшая под влиянием насилия и угнетения светской власти, с одной стороны, и возмущения духа свободного мышления против оков папской дисциплины—с другой...
Жирондисты не были творцами Французской революции, но все-таки им привелось сыграть прекраснейшую роль в ее истории: на их долю выпало счастье заста
вить забыть о всех ужасах и злодействах революции, явить ее всему миру в ореоле юного героизма и возбу
дить энтузиазм, не угасающий в течение столетий. Герои Великой Французской революции для многих поколений вытеснили образы героев Греции и Рима. Жирондисты забросили семена, которые дали прекрасные всходы.
П.
Жиронда и Гора.
„С первых дней Конвента нас уже предназначили к преследованию,—нас, т.-е. две трети Собрания ,—гово
рит жирондист Лувэ. Память, однако, изменяет ему или,
может-быть, ненависть к победителям заставляет его искажать факты. Жирондисты первые,—и Лувэ прежде всех,—явились застрельщиками в ожесточенной борьба Горы с Жирондой.