политики... Дантон на минуту примирил умы, и после нескольких колебаний прения закончились декретом, в силу
которого Республика была объявлена единой и неделимой(Олар).
В той новой решающей схватке между обеими группами Конвента, поводом к которой явился доклад Ролана с его инсинуациями по адресу левых, Дантон также принял деятельное участие. Он выступает на защиту Робеспьера, настаивает на предоставлении последнему слова по всем за
тронутым вопросам и делает в собственной речи (№ 11) еще одну, на этот раз последнюю попытку «вернуть Конвент к широкому революционному единению терзавших друг друга партий». Но, постепенно убеждаясь в крушении своей идеи республиканской концентрации, он приходит к решению «под
нять завесу» и объявить войну Жиронде. В конце марта: Дантон заявляет (№ 19), что отныне не может быть «ни мира, ни перемирия между левой Конвента и внутренним врагом». Резкое выступление 1 апреля (№ 20) было вызвано самими жирондистами, обвинением Дантона в соучастии с Дюмурье.
Дантон поднял брошенную ему перчатку, и это было делом необходимой самообороны, так как долгая близость к Дюмурье, после его измены, бросала на Дантона грозную тень.
Дантон ответил подавляющими обвинениями в заговоре, имеющем целью восстановление монархии, в преступных по
пытках разрушить единство республики. Его речь создала вокруг жирондистов атмосферу неотвратимой гибели и внушила их противникам уверенность в близкой победе. На
против, известная угроза Иснара по адресу революционного Парижа вызвала лишь «довольно слабую реплику (№ 28) со стороны Дантона, развившего свою обычную тему о необходимости объединения всех сил Парижа и департаментов, реплику, в тот момент (25 мая) уже устаревшую и свидетель
ствовавшую о том, что проницательный государственный деятель начал сильно отставать от событий» (Жорес).
Среди других выступлений Дантона следует отметить его речь об отношениях церкви и государства (переданную нам в очень полной и близкой к подлиннику редакции, № 12), а также те речи (№ 37 и 48), в которых он отстаивает демократический идеал обязательного, бесплатного и равного для всех образования.
которого Республика была объявлена единой и неделимой(Олар).
В той новой решающей схватке между обеими группами Конвента, поводом к которой явился доклад Ролана с его инсинуациями по адресу левых, Дантон также принял деятельное участие. Он выступает на защиту Робеспьера, настаивает на предоставлении последнему слова по всем за
тронутым вопросам и делает в собственной речи (№ 11) еще одну, на этот раз последнюю попытку «вернуть Конвент к широкому революционному единению терзавших друг друга партий». Но, постепенно убеждаясь в крушении своей идеи республиканской концентрации, он приходит к решению «под
нять завесу» и объявить войну Жиронде. В конце марта: Дантон заявляет (№ 19), что отныне не может быть «ни мира, ни перемирия между левой Конвента и внутренним врагом». Резкое выступление 1 апреля (№ 20) было вызвано самими жирондистами, обвинением Дантона в соучастии с Дюмурье.
Дантон поднял брошенную ему перчатку, и это было делом необходимой самообороны, так как долгая близость к Дюмурье, после его измены, бросала на Дантона грозную тень.
Дантон ответил подавляющими обвинениями в заговоре, имеющем целью восстановление монархии, в преступных по
пытках разрушить единство республики. Его речь создала вокруг жирондистов атмосферу неотвратимой гибели и внушила их противникам уверенность в близкой победе. На
против, известная угроза Иснара по адресу революционного Парижа вызвала лишь «довольно слабую реплику (№ 28) со стороны Дантона, развившего свою обычную тему о необходимости объединения всех сил Парижа и департаментов, реплику, в тот момент (25 мая) уже устаревшую и свидетель
ствовавшую о том, что проницательный государственный деятель начал сильно отставать от событий» (Жорес).
Среди других выступлений Дантона следует отметить его речь об отношениях церкви и государства (переданную нам в очень полной и близкой к подлиннику редакции, № 12), а также те речи (№ 37 и 48), в которых он отстаивает демократический идеал обязательного, бесплатного и равного для всех образования.