И неслись по ухабам Тверской, иногда с песнями, загулявшие купцы. Молчаливые и важные лихачи на тысячных рысаках перегонялись с парами и тройками...
— Эге-гей, голубчики, грррабб-ят!----раздавался любимый ямщичий клич, оставшийся от разбой
ничьих времен на больших дорогах и дико звучавший на сонной Тверской, где не только грабителей, но и прохожих в ночной час не бывало1.


Обеды были по вторникам особенно многолюдны. Здесь отводили свою душу богачи-купцы, питавшиеся в другие дни недели всухомятку в своих амбарах и конторах, посылая в трактир к Арсентьичу или в


«сундучный ряд» за горячей ветчиной и белугой с хреном и красным уксусом, а то просто покупая эти и другие закуски и жареные пирожки у разносчиков, снующих по городским рядам и торговым амбарам Ильинки и Никольской.
Все это были люди, проедавшие огромные деньги, любители вторничных обедов, но из жадности посещавшие их не более раза в месяц.
Таков был один из Фирсановых. За скупость зва -
ли его «костяная яичница». Это был миллионер, лесной торговец и крупный дисконтер, скаред и копееч
ник, каких мало. Детей у него в живых не осталось и миллионы пошли по наследству каким-то дальним родственникам, которых он при жизни и знать не