—• Павел Никодимыч, что это я вас давно у себя в театре не вижу?
— Помилуйте, Федор Адамыч, бываю изредка... Вот на это воскресенье велел для ребятишек ложу взять. Что у вас пойдет?
— В воскресенье? «Женитьба». — Что-о?

—• «Женитьба» Гоголя...

— Ну и зачем вы эту мерзость ставите?
Корш даже глаза вытаращил и не успел ответить— а весь стол прыснул смехом.
— Подлецы вы все, вот что! Сволочь!—взвизгнул Рыжеусов и ругаясь вскочил из-за стола и уехал из клуба.
Хохот продолжался, и удивленному Коршу наперерыв рассказывали причину побега Рыжеусова.
Года два назад за ужином, когда каждый заказывал себе блюдо по вкусу, захотел и Паша щегольнуть своим гурманством.
— А мне дупеля!—приказывает он повару, вызванному для приема заказов.
—• Дупеля? А ты знаешь, что такое дупель?—спрашивает кто-то.
— Конечно, знаю... Птичонка сама по. себе махонькая, так, с рябчонка, а ноги во-о какие, а потом нос во-о какой!—показал он величину носа и ног.
Повар хотел возразить, что вимой дупелей нет, но остроумный и веселый Королев мигнул повару и вышел вслед за ним — ужин продолжался.