терии. Так ученик привыкал владеть наперстком и иглой.
Первое время ученикам давали очень легкую работу:—распороть старые вещи, предназначенные для перелицовки, выдергивать заготовочные нитки из сшитых вещей, сшивать куски меха.
Первым долгом вновь привезенному ученику давалось прозвище, судя по наружности, по местности, откуда он привезен—«Кривой», «Рябой», «Ежик», «Пузырь», «Лодырь», «Косопузый», — последнее про
звище давалось рязанцам,—и тогда имя ученика в обиходе совершенно исчезало до известного времени,—и именно до окончания учения.
По окончании учения, бывший ученик, ставший мастером, «на выходе» устраивал «спрыски», т.-е.
угощал старших мастеров вином и чаем, и с того времени какой-нибудь «Ежик», или «Лодырь» становился Иваном Ивановичем, или Василием Ивановичем.
«Спрыски» полагались не только с вышедших из учеников, но и всякий, вновь принятый хозяином мастер, обязан был устроить эти «спрыски» для мастеров, в среду которых он вступал:
* *
*
Над вновь приведенным учеником старые мастера любили подшутить.
— Эй, Косопузый, — скажет мастер, — вот тебе две копейки, беги в овощную лавку, купи там «поросячьего визгѵ».