ченныхъ имъ въ сбориикѣ Кирши Данилова. Ихъ дѣйствительно въ этомъ изданіи немного: эго пѣсни о Щелканѣ Дудентьевичѣ. Калинѣ Царѣ и отчасти—царѣ Саулѣ Леванидовичѣ 1); но кромѣ этихъ цѣлыхъ пѣсень, посвященныхъ татарамъ, сколько въ томъ же сборникѣ подробностей, отно
сящихся къ тому же времени, вошедшихъ въ пѣсни съ совершенно инымъ содержаніемь! Илья Муромецъ полонилъ своего „воронкаJ въ большой Ордѣ 2); Иванъ Гостинный сынъ „бывалъ въ Зо
лотой Ордѣ“ и тамъ нагаелъ невѣсту для князя Владимира 3); Владимиръ тесть Этмануйла Этмануйловича, короля „Орды немирныя“ 4); этотъ са
мый Этмануйлъ посылаетъ къ Владимиру брать
съ него дань за :12 лѣтъ 5). Въ пѣснѣ о Михайлѣ Казариновѣ русская полоняночка „изъ Волынца города изъ Галичья“ попадаетъ въ руки трехъ наѣздниковъ-татаръ, и одинъ изъ нихъ обѣщаетъ
не продавать ее, „дѣвицу, дешево“, а отдать „за сына за лгобимаго, за мирнаго сына въ Золотой Ордѣ“ 6). Воспоминаніе о татарской эпохѣ сохра
нялось въ народной фантазіи весьма долго: ничѣмъ инымъ, полагаемъ, нельзя объяснить то на,- примѣръ обстоятельство, что Иванъ Грозный въ Москвѣ упоминаетъ о Куликовомъ Полѣ, прика
Древнія Россійскія Стихотворенія, стр. 31, 242 и 252. 2) Ibid. стр. 55. 3) Ibid. стр. 86.
4) Ibid. стр. 196- 5) Ibid. стр. 126. 6) Ibid. стр. 210.