жидали у каменныхъ вратъ; встрѣчали гречу князья и бояре, сажали гречу за дубовый столъ пиръ пировать; пріѣхала наша греча къ намъ гостевать». Послѣ сего всѣ
встаютъ изъ-за стола, а хозяйка съ поклонами ставить кашу въ печь. Потомъ снова садятся за столъ, въ ожиданіи каши. Когда поспѣетъ каша, тогда, вынимая горшокъ изъ печи, хозяйка говоритъ: «милости просимъ къ намъ во дворъ со своимъ добромъ». Прежде всего осматриваютъ: полонъ ли горшокъ? Нѣтъ болѣе несчастія, если каша вылѣзетъ изъ горшка вонъ. Это явная бѣда всему дому. Ху
дое предвѣщаетъ, если треснулъ горшокъ. Потомъ снимаютъ ножомъ пѣнку: каша красная, полная, предвѣщаетъ счастіе всему дому, будущій урожай и талантливую дочь. Каша мелкая, бѣлая, угрожаетъ бѣдами. Завтракъ изъ каши окан
чиваете добрыя предвѣстія: при худыхъ признакахъ кашу выбрасываютъ въ рѣку.
2. Засѣваніе зеренъ отправляется въ Великоруссіи и Малоруссіи съ различными обрядами.
Въ селеніяхъ Тульской губерніи совершаютъ обрядъ засѣванія безъ пѣсенъ, съ одними приговорками. Дѣти, разсыпая зерна ярового хлѣба, говорятъ: «уроди, Боже, всякаго жита по закрому, что по закрому, да по великому, а и стало бы жита на весь міръ крещеный». Старшая женщина въ домѣ сбираетъ на полу зерны и храните до посѣва.
Въ Малоруссіи обрядъ засѣванія совершается съ приговорками и пѣснями. Тамъ дѣти поселянъ, передъ обѣднею, ходили по домамъ сѣять изъ рукава, другіе изъ мѣшка разныя сѣмена. Въ это время они пѣвали особенную засѣвальную пѣсню:
Ходить Илья На Василья,