И дѣйствительно, крупные и серьезные случаи жизни, подлежащее, какъ было сказано, вѣдѣнію прочихъ отраслей исторической науки, такъ сказать, поглощая собою всего человѣка только на время, потомъ оставляютъ его въ покоѣ предаваться постоянному нравственному расположенно его духа. И именно это-то постоянное расположите духа, независимое отъ случайностей дѣйствительности, со
стоящее въ безконечной цѣпи убѣжденій, вѣрованій и идей, составляетъ ту духовную атмосферу, въ которой человѣчество постоян
но живетъ и которую отражаетъ оно во множествѣ самыхъ разнообразныхъ литературныхъ явленій, начиная отъ пѣсни или пословицы и до торжественнаго гимна.
Слѣдовательно, попятно, почему съ развитіемъ гражданственности и расширеніемъ умственнаго горизонта усиливается въ народѣ и потребность въ литературномъ выраженіи.
Изящная словесность, по самому назначенью своему, забавляя поучаетъ, потому что служить легкимъ и для всѣхъ понятнымъ проводникомъ всѣхъ идей, и религіозныхъ, и государствепныхъ, въ сознаніе народное.
Произведенія словесности, и устныя, и письменныя или печатныя, всегда бываютъ мѣриломъ того духовнаго развитія, котораго въ
данную эпоху достигъ народъ на пути общечеловѣческаго совершепствованія. Даже само христіанское просвѣщеніе, чтобъ войти въ плоть и кровь жизни народной, должно было вступить въ міръ литера
турныхъ, художественныхъ идей, подъ формою религіозной поэзіи, въ тѣхъ духовпыхъ стихахъ, гимнахъ и поэмахъ, которыми такъ богатъ средневѣковой Западъ, и которые доселѣ раздаются по всѣмъ концамъ нашего отечества въ торжественномъ нѣніи слѣпыхъ пѣвцовъ.
Обращаясь собственно къ словесности русской, надобно сказать, что значеніе ея въ историческомъ изученіи тѣмъ важнѣе, что юный и свѣжій народъ русскій, еще не успѣвши заявить себя громкими подвигами умственной, промышленной или юридической дѣятельности, предлагаетъ богатые задатки для великой будущности, кото
рые ясно чувствуются въ необычайной способности развиваться и идти впередъ.
Эти нравственные задатки великаго будущаго надобно видѣть
не только въ новѣйпіей образованной литературѣ, такъ легко и бы