Введеніе.

Съ робостью и благоговѣніемъ, съ сознаніемъ своей слабости приступилъ я къ священному для меня дѣлу, изображенію жизни моего учителя, великаго старца Льва Николаевича Толстого.
Нѣсколько лѣтъ тому назадъ я былъ настолько далекъ отъ этого дѣла, что, живя большую часть времени вЪ самомъ близкомъ сосѣдствѣ со Львомъ Николаевичемъ, про
водя въ его домѣ часы и даже цѣлые дни, никогда не дѣлалъ никакихъ замѣтокъ, никакихъ записей того, что мнѣ прихо
дилось слышать какъ отъ самого Льва Николаевича, такъ и отъ окружавшихъ его лицъ. Теперь, уже живя въ ссылкѣ*) за свои религіозныя убѣжденія внѣ Россіи и потому вдали отъ Льва Николаевича Толстого, я взялся за это важное дѣло.
Поводомъ къ этому было предпринятое парижскимъ издателемъ Стокомъ изданіе полнаго собранія сочиненій Льва Николаевича на оранцузскомъ языкѣ, для котораго я получилъ предложеніе доставить проредактированный мною русскій оригиналъ и написать къ нему біограФІю.
Я зналъ хорошо, что писать біограФІю живого человѣка нельзя безъ согласія его самого и его семьи, и прежде,
*) См. P. S. къ этому введенію.